Сын ведьмы – 6. Наследник

— Мы реквизируем все колхозные продзапасы и живность, — стал загибать пальцы партизанский командир. — Уведём весь гужевой и автомобильный транспорт, вывезем оборудование кузницы и мехмастерской. По брёвнам раскатаем все колхозные здания и хозпостройки. Только в один пустой амбар сгрузим трупы немцев и, уже при отходе отряда за реку, сожжём падаль.

— А вот это самый сильный ход, — похлопал в ладоши дед Захар. — После такого эксцесса никто дожидаться немцев не останется. — Этот крематорий надо первым делом обустроить. Люди и так готовы от войны в лес сбежать, а уж от неминуемой мести карателей рванут во всю прыть. Лучше уйти отшельниками в «затвор» и пересидеть лихое время в глухомани, чем сгинуть в огненной гиене войны. Ты Кадет, людям даёшь надежду, верный шанс выжить. Не с пустыми руками и не на голую землю их уводишь. Всяк мужик понимает, что ежели дороги завалить и среди болот укрыться, то врагу в лесной чаще партизан не достать. И силу твою народ воочию узрит — горы вражьих трупов и вдосталь оружия. За таким лихим и толковым атаманом народ валом повалит. Эт надо же так придумать: в лес уходить не токмо вместе со всем провиантом и живностью, а даже исхитриться свои избы прихватить — лихо.

Партизаны с большой охотой приняли дерзкий план командира, и с энтузиазмом начали готовиться к спецоперации. К полудню в деревню вернулся дядька Богдан, сообщил, что соседи уже ждут немецкую автоколонну и спешно засыпают зерно в мешки.

Захват Великого Городно прошёл по опробованной в Выдрице схеме, разве лишь с той разницей, что тамошних полицаев не взяли в партизанский отряд, а приказали отработать грузчиками и после катиться на все четыре стороны. Только трудились пленники под надзором и выполняли самую грязную работу: именно им поручили перетаскивать трупы в «колхозный крематорий», обкладывая их соломой и дровами. В последующие два дня полицаи грузили брёвна в кузова автомашин. К исходу третьего дня в деревне остались не разобранными только их избы, да худые сараи. Однако дожидаться прихода озлобленных немцев похоронная команда не стала, предатели собрали вещички и вместе с семьями подались к дальней родне в другие районы. Карьеру в полиции на корню сгубили фотографии натужно улыбающихся морд на фоне штабелей трупов в немецкой форме — после такой фотосессии доказывать, что ты не работал на партизан, было смертельно опасно. За несколько дней никаких заслуг перед оккупантами у доброхотов нового режима ещё не набралось, и становиться козлами отпущения им совсем не хотелось. Матвей же решил помиловать заблудшие души, дав им шанс убежать от войны в какую–нибудь глухомань, да и чтобы для себя не плодить врагов среди родственников грешников.

Матвей уже думал точно также провернуть дело по захвату третьей деревни, Малое Городно, но план подпортило сообщение о боях с другого края партизанского района. Марафонец, поддерживающий связь отряда Кадета с ротой Гусева, примчался вечером на мотоцикле с известием, что немцы атаковали с северного берега Паньковки. Красноармейцы вовремя узнали от дальнего дозора о прорыве северного фланга фронта и отошли на южный рубеж. А когда немцы сходу заняли покинутые окопы и попытались прорваться через мост, то Гусев, выполняя коварную задумку сержанта Ермолаева, приказал взорвать толовые заряды и бочки с горючим, подорвав линию вдоль северного берега и одновременно поджигая мост.

— Ротный просит выслать подкрепление из партизан, чтобы удержать рубеж обороны, — передал приказ Гусева посыльный. — Против наших встало две полных роты пехоты, при поддержке миномётного взвода и бронетехники.

— Полагаю, после подрыва окопов, уже далеко не две полных роты, — усмехнувшись, поправил счёт Кадет и задумчиво погладил щетину на подбородке. — Техника реку не перейдёт, а вот от пехоты и мин нашим парням в окопах не отсидеться. Надо срочно ехать вразумлять Гусева. Много убитых и раненых в роте?

— Убитых пока не было, а раненых уже с десяток отправили в медсанбат, — посетовал Марафонец. — Миномётные бомбы осколками посекли.

— Вот я и говорю: не высидеть роте возле моста, окружат и сомнут, — тяжело вздохнув, покачал головой Матвей.

— Без приказа из штаба Гусев роту не уведёт с рубежа, — развёл руками Марафонец, сам понимая, что приказа отступать, пока южный фланг армии сражается за автомагистраль, штаб не отдаст, а потом отходить будет уже некуда.

— Отступать и не будем, но маневрировать вдоль рубежа нам никто не запрещал, — похлопал бойца по плечу командир. — Стоять на месте смерти подобно.