Сыновья

– Братья! Сегодня Войсковой Совет обсудил один вопрос: «Что делать нам дальше?» Мы выполнили свою задачу: сохранили дивизион, казачью честь! Мы не позволили совдеповцам разоружить и распустить наше подразделение. До тридцать первого января мы должны соблюсти нейтралитет. Долго ли ещё продержится власть Советов, сказать не могу. Всё будет зависеть от выборов Учредительного собрания. Оно определит форму власти в России. Но эти Советы казаки не поддерживают до тех пор, пока там сидят большевики. Мы должны поддержать Советы лишь в том случае, если там большинство мест займут социалисты-революционеры и конституционные демократы. Они за то, чтобы в России установилась буржуазная республика.

Повторю, что решением Войскового Совета казакам, оставшимся в дивизионе, офицерам-«пластунам» будет жалованье по десять рублей в месяц, а всего остального – вдоволь.

Атаман поднёс раскрытую ладонь к папахе:

– Я благодарю войсковых офицеров, наших юных патриотов за преданность казачьим традициям, за стремление отстаивать честь и достоинство человека, за поддержку казачьего дивизиона!

Послышались крики: «Ура!». В воздух полетели шапки, папахи, малахаи.

Сотников поднял руку, прося тишины.

– А сейчас слушайте меня внимательно. Кто желает идти на юг губернии – три шага назад, а кто хочет возвратиться домой – два шага вперёд!

Первая шеренга полностью перекрыла малочисленную вторую.

– Кто остаётся, передайте весточки родным и близким через уходящих. На сборы тем и другим два часа, – Сотников посмотрел на хронометр. – В шестнадцать ноль-ноль дивизион уходит на юг.

Казаки, учащиеся гимназии и семинаристы, часть офицеров заказали станичникам подводы и уехали в Красноярск. С ними уехал и Яков Матвеевич Штибен.

Эскадрон ушёл на Каратуз, где станичным атаманом был авторитетный Платон Шошин.

*

Руководство Минусинского уездного исполкома, ощущая опасность от появившегося в Каратузе дивизиона, объявило в городе Минусинске военное положение, а пятый Чрезвычайный съезд крестьянских депутатов уезда принял Воззвание о мобилизации добровольцев в боевые дружины. Прямо со съезда каждый день направлялись в Каратуз крестьянские делегации к атаману Сотникову с просьбой сложить оружие. На что Александр Александрович доброжелательно отвечал:

– Дорогие хлебопашцы! Наше оружие в чехлах и ножнах! Мы не собираемся ни с кем воевать. Если бы захотели, давно заняли Минусинск и разогнали Совет.

– А зачем Шошин разогнал Каратузский сельский Совет? Ведь он станичный атаман. Сам отвечает за порядок в станице, – спросил один из делегатов съезда с хитринкой в глазах.

Платон Шошин побагровел, обвёл взглядом троих крестьянских ходоков и сказал:

– Власть должна быть с головой, а не как ваш председатель сельского Совета, без царя в голове! Во-первых, пьёт! Во-вторых, лодырь – ни кола ни двора! В-третьих, начал казаками командовать, земли казачьи делить. Вот и пришлось его выгнать из сельского Совета и избрать старостой уважаемого станичниками человека. Сейчас в Каратузе порядок, сами видели. Пройдите улицей – нигде кизяка не найдёте. А заплоты, а ворота – один в один! Все резьбой одеты. Люди вокруг него вертятся. Справный мужик!

Ходоки переглянулись. А с хитринкой в глазах сказал:

– А нам на съезде сказали, Шошин власть не захотел делить с председателем, шашкой стол рубил в сельском Совете и за загривок выкинул того из канцелярии.

– Брешут совдеповцы. Люди сами на сельском сходе лишили его печати и ключей, поскольку нашли утерянную им по пьяному делу печать на берегу Амыла, – ответил станичный атаман.

– Видите, старички, у каждого своя правда! – сказал Александр Александрович. – Одни правдиво врут, а другие – правдою живут. Так передайте своим съездовцам, что если казаков никто не тронет, то и мы первыми не оголим шашки.

Ходоков напоили чаем и на подводе отправили в Минусинск.

Уездный комитет хитрил, затягивал время, ожидая прихода оружия из Ачинска и Красноярска, чтобы вооружить добровольцев и двинуться на Каратуз.

Сотников с Шошиным и Перепрыгиным побывали в Саянске, Моноке, Таштыпе, Арбатах, Имеке, где встречались с казаками и проводили выборы делегатов на уездный казачий съезд. Он состоялся в начале марта в станице Каратуз. Казаки избрали Минусинский казачий Войсковой Совет и приняли резолюцию о непризнании власти Советов.

Минусинский военно-революционный комитет вооружил отряд красногвардейцев и направил их в Иудино, что в четырнадцати верстах от станицы Монок, где и стоял штаб Сотникова. Военревком предъявил казакам ультиматум о сдаче оружия и передаче офицеров в руки революционного комитета в течение двадцати четырёх часов. В противном случае угрожали артиллерийским обстрелом станицы.