Сыны Всевышнего (СИ)

– Прошу, – он сделал широкий приглашающий жест и проследовал в тот угол ординаторской, где на белой офисной тумбе стоял электрический чайник. – Так чем же ваша компания занимается? – грубовато спросил он, доставая из ящика разномастные кружки и упаковку чая в пакетиках.

– Мы просто стараемся держаться вместе, чтобы помогать друг другу, – пожал плечами Аверин. Он подошёл, огляделся, высматривая, куда бы сесть, и с некоторым сомнением опустился на пуфик возле журнального столика. Радзинский на этом игрушечном предмете мебели точно бы не поместился.

– Игра в бисер? – насмешливо бросил Панарин.

Радзинский захохотал, вальяжно откидываясь на спинку дивана:

– Ты бы согласился? Всю жизнь играть?

– Я – нет. Потому и спрашиваю. – Из самого нижнего ящика доктор вынул не распакованную коробку конфет и вручил её Николаю Николаевичу. – Для меня чтение Гессе было пыткой, – признался он. – В его книге не хватает четвёртого измерения. И пятого. И сто двадцать пятого. Бога не хватает. Какая-то жизнь в закрытой коробочке, которую он изображает как высшее наслаждение…

Дед резко посерьёзнел и кивнул одобрительно:

– Я сразу понял, что ты наш. Было бы здорово, чтобы ты тоже это понял.

– А Вы постарайтесь меня убедить, – усмехнулся Панарин и с весёлым недоумением покосился на Аверина, который всё это время сосредоточенно пытался вскрыть запаянную в прозрачную плёнку коробку шоколадных конфет. Николай Николаевич, хмурясь, ковырял полиэтилен, но всё никак не мог подцепить ногтем заклеенные конвертиком края. Панарин понаблюдал за его мучениями, а потом просто провёл над торцом коробки ладонью – клей словно испарился, и плёнка непокорно встопорщилась, распечатываясь сама по себе.

– Супер! – радостно воскликнул дед. – Жень, давай к нам. Мы тебя не обидим!

– Надеюсь в вашей организации не нужно платить членские взносы, – хмыкнул доктор. – Если нет, я почти согласен…

====== Глава 12. Уроки ======

– Значит, миры расположены, как слои у луковицы? – уточнил Кирилл, не сводя с Николая Николаевича своих невозможных голубых глаз. Усевшись на диване по-турецки, он умудрялся одновременно с аппетитом поглощать пирожное, увлечённо листать лежавшую на коленях книгу и с неослабевающим интересом расспрашивать Аверина.

– Скажем так: это одно из правдивых описаний. – Николай Николаевич, набиравший на компьютере текст своей статьи, предназначенной для одного симпатичного ему православного издания, сдержанно зашипел, обнаружив, что снова пропустил сноску. Неслышно ступая по толстому ковру, он направился к книжному шкафу в поисках нужной для составления сноски книги.

– А почему нельзя составить одно исчерпывающее описание? – не отставал Кирилл, неотступно следя за учителем. Светловолосая голова повернулась за Авериным, как одуванчик за солнцем.

– Потому что, Кир, каждый видит в меру своей ограниченности. – Николай Николаевич вытянул нужный фолиант и сразу чихнул. – Фу, никак руки не доходят пропылесосить! – с досадой пробормотал он.

– Значит, ни одно описание не может быть верным? – не унимался юный следопыт.

Аверин присел на подлокотник кресла напротив Кирилла и нахмурился, подбирая слова.

– Метафора или образ часто могут передать гораздо больше, чем сухое академическое определение. Например: мир – это тело Бога. Это описание сразу активизирует целую цепочку ассоциаций. Тело – это организм, значит, нечто живое, функционирующее по определённым законам, развивающееся, наконец. Тело – это определённая форма, это материальность, проявленность. Это вместилище Духа, потенция преображения. Тело состоит из множества частей, взаимозависимых и действующих, согласно воле человека, которому оно принадлежит. Тело – это косная материя, несознательная и пассивно сопротивляющаяся направляющему её Духу. Тело может быть подвержено различным болезням, и когда страдает один орган, это отражается на всём организме. Можно продолжить этот ряд подобий и дальше, и все они будут глубоко верны, потому что непостижимым образом эта поэтическая метафора правдива.

Кирилл так глубоко задумался, что не заметил, как испачкал шоколадным кремом кончик носа и щёку. Николай Николаевич сдерживая смех, взял со столика салфетку и аккуратно стёр с его лица эти неожиданные следы интеллектуальной деятельности.

– А… – начал было очнувшийся от раздумий Кирилл.

– Я тебе Сведенборга дам почитать, – сразу перебил его Аверин.

– А кто это? – у Кирилла мгновенно загорелся взгляд.

– Прочтёшь и узнаешь.

– А потом?

– А потом видно будет.

– А…

– Чтобы составить правильное представление об устройстве мира, нужно иметь верное представление о структуре человека. – Николай Николаевич постучал ногтем по лежавшей на коленях Кирилла книжке с маленькой золотой розочкой на обложке. – Это знание – ключ ко всей истории человечества и к судьбе каждого отдельного человека.

– О! Я, кажется, понимаю…

– Конечно, Кир. Если бы тебе нечем было понимать, наше общение не имело бы никакого смысла.