Сыны Всевышнего (СИ)

Роману безумно нравилась эта новая жизнь. Он получал подлинное удовольствие от участия в рудневских аферах, и воспринимал это как часть своего обучения. Он очень серьёзно и даже торжественно относился к тому факту, что он – Ученик, а Руднев – его Наставник. В общем, всё было замечательно. Роман искренне восхищался тем, что Андрей Константинович знает, а ещё больше тем, что он умеет. Но всего этого было утомительно много. Роману хотелось закрыться в комнате, по меньшей мере, на месяц, чтобы разобраться с тем обилием информации, счастливым обладателем которой он уже стал. Вне всякого сомнения, по истечении этого срока он бы сам жаждал снова увидеть Руднева и жадно глотал бы каждое его слово, как это было вначале их знакомства, и засыпал бы его вопросами… А тут эта непонятно откуда взявшаяся повинность…

Самым неприятным во всей этой истории было то, что Роман не находил в себе сил отказать Рудневу. Он злился, но всё равно собирался и ехал к нему, сам не зная, почему он это делает. Он появлялся у Руднева раздражённый и недовольный, нисколько не заботясь о том, чтобы скрыть своё плохое настроение, но тот смотрел на подобные демонстрации сквозь пальцы. Даже из вежливости не трудился поинтересоваться, что беспокоит его юного друга.

Однако за такое приключение, как сейчас, Роман готов был простить Рудневу многое. Он уже давно понял, что деятельность Андрея Константиновича носит не то чтобы криминальный, но несколько внезаконный характер. То есть внешне она подпадала под описание преступной, но, по сути, преследовала столь нетривиальные цели, что к обывательскому законодательству просто не должна была бы иметь никакого отношения. Принимать участие в этих криминально-мистических операциях – это был такой драйв, такой восторг, ради которого стоило жить. Как ни странно, при этом Роман чувствовал себя в полной безопасности. Можно даже сказать, что ощущение безнаказанности выросло в нём за последнее время до пугающих размеров.

Они остановились у ограды какого-то парка. Когда вышли из машины, Руднев снова прицепился с наставлениями к Роману, который в ответ только недовольно поводил плечами и морщился.

– Почему бы Вам самому не пойти? – внезапно поинтересовался он.

– Не хватало мне в мои-то годы! Несолидно как-то уже, – снисходительно прищурился Руднев.

– То есть: Вы и без меня бы справились, но на случай, если мы вдруг спалимся, я буду уместней смотреться в роли задержанного? Так что ли?

– Отлично соображаешь! – одарил его Руднев издевательским комплиментом. – За что и ценю. А если серьёзно – до тебя там уже побывали. И ничего не нашли. Хотя, я уверен – вещь лежит на самом видном месте.

Вот это уже интересно!

– С чего Вы решили, что у меня получится?

– Есть у меня кое-какие соображения на твой счёт. Заодно и проверим… – туманно ответил босс.

Роман не стал допытываться, что это за соображения, потому что внезапно услышал зов таинственного артефакта и озадаченно посмотрел на Руднева. Тот, прищурившись, глядел на него так, будто знал, что творится сейчас в его голове.

– Ещё вопросы?

Роман в ответ смерил его таким высокомерным взглядом, что господин адвокат едва не поперхнулся и молча покачал головой, дивясь его наглости.

Парень, с которым Роман должен был вдвоём отправиться дальше, сонно смотрел куда-то вдаль, пока случайно не скользнул взглядом по фигурам своих пассажиров. Открытие, которое он сделал, заставило его вздрогнуть. Руднев и мальчишка были похожи как две капли воды: ворон и воронёнок, лица – как зеркальное отражение – одинаково искажены ненавистью, с которой они смотрят друг на друга. Даже стоят одинаково – немного ссутулившись, сунув руки в карманы, и покачиваясь на каблуках. Несчастному захотелось перекреститься, но он не решился сделать это открыто, а может, просто не умел.

Роман совершенно безразлично наблюдал, как его сопровождающий, осторожно оглядевшись, ловко вскрывает дверь квартиры. С гораздо большим интересом он разглядывал лепнину на потолке, широкую мраморную лестницу, которая водопадом обрывалась вниз у его ног, и витиеватый узор чугунных перил.

Спутник легонько тронул его за локоть: можно заходить. Роман шагнул в квартиру и прямиком направился в кабинет. Он почему-то знал, что нужно идти именно туда и даже заранее видел, как выглядит обстановка комнаты.

Парень замешкался в прихожей – кажется, отключал сигнализацию. Когда он нашёл Романа, тот стоял посреди комнаты с закрытыми глазами и, раскинув руки, слегка шевелил пальцами, как будто трогал невидимую паутину. Лицо его было пугающе мёртвым – даже тени движения не было на нём заметно.

– Побыстрее, – грубовато буркнул парень, с опаской озираясь вокруг.

– Идиот! – заорал Роман, «отмирая». – Неужели нельзя просто помолчать! – он в ярости швырнул в несчастного первым, что попалось под руку. Кажется, это был стул. – Убирайся отсюда!!!

Парень здорово испугался. Очевидно, он знал, что Романа следует опасаться. Он как-то сжался и, попятившись, шагнул за порог. Дверь за ним тихонько притворилась.