Сыны Всевышнего (СИ)

– Что слышал, – зло прищурился Руднев. – Я не думал, что ты такой дурак. И полезешь ко мне без приглашения. А ещё мы такие гордые – жаловаться мы не станем. Мы лучше сдохнем. Или ты такой тупой, что не понял, что я пробил твою оболочку? Я даже не знаю, какой вариант хуже!

Руднев встряхнул кистями рук и вернулся за свой стол. Достал из ящика свечку, зажёг и стал водить над ней ладонями. Задув свечу, он снова тряхнул руками и принялся надевать свои перстни, которые, оказывается, успел когда-то снять.

Роман всё ещё стоял посреди кабинета, чувствуя себя невыразимо глупо, и злился. Руднев подошёл, встал прямо перед ним. В правой руке он держал свой перстень с сапфиром.

– Смотри на меня, – прошипел он. Роман почему-то не осмелился спорить. Он как загипнотизированный уставился боссу прямо в глаза.

Руднев начал медленно двигать руку с камнем вверх и Роману показалось, что синхронно с этим движением по его телу разливается огонь. Когда жар добрался до головы, комната начала вращаться вокруг Романа, и он непроизвольно закрыл глаза. Руднев толкнул его в кресло и, судя по звукам, ушёл обратно к письменному столу.

– Почему ты всё время думаешь об этом диске, – раздался его бесстрастный голос с другого конца кабинета.

Роман даже не пошевелился.

– Хочу и думаю, – прошептал он.

– Что ты там бормочешь? – Похоже, Руднев снова навис над его креслом.

– Я хочу знать, как он работает, – решительно произнёс Роман, открывая глаза и сразу наталкиваясь на колючий взгляд шефа.

– Поверь мне, от этой вещи тебе не будет никакой пользы, – отчеканил Руднев, упираясь в подлокотники кресла и наклоняясь чуть ли ни к самому лицу Романа. – Так что – забудь. Иначе блок тебе поставлю, – убедительно пригрозил он.

– А по-человечески объяснить нельзя? – холодно поинтересовался Роман.

– Боюсь, что нет. У меня такое ощущение, что тебе часть мозга отрезали и в холодильник спрятали. Или, если так тебе будет понятнее – ты в собственном доме не хозяин. Пару комнаток тебе оставили, а остальное заперли и ключ забрали.

Роман вздрогнул.

– И где мне взять ключ? – осторожно спросил он.

– Если бы я знал… Одевайся. – Андрей Константинович вернулся, уже застёгивая пальто. – Отвезу тебя домой, к маме. В школу завтра не ходи. Всё равно будешь спать весь день. Это я тебе обещаю.

Руднев не обманул: Роман уснул ещё в машине и плохо помнил, как добрался до своей тёплой и мягкой постели.

====== Глава 18. Ботаник ======

Сначала на парту упала чья-то тень. Кто-то стоял за спиной и уходить не собирался, но Кирилл всё равно не поднял головы – он был полностью поглощён чтением очередного безумно интересного фолианта из библиотеки Николая Николаевича. Но когда на стол с грохотом полетела пренебрежительно брошенная сумка, он вздрогнул и невольно отвлёкся от книги. Вынырнув из мира грёз, но ещё не до конца стабилизировавшись в реальности плотных физических феноменов, он напряжённо, как бы издалека, смотрел на нависшего над ним Князева, созерцая очертания его величественного носа и плотно сжатых губ.

Роман, холодно глядя на Кирилла сверху вниз, принялся доставать из сумки всё необходимое для урока.

– Привет, ботаник, – высокомерно бросил он.

– Моя фамилия Бергер, – простодушно заметил Кирилл.

Князев засмеялся, потом уселся за парту и весело блеснул глазами, беззастенчиво разглядывая своего соседа.

– Здесь вообще-то занято… – неуверенно протянул Кирилл, лихорадочно пытаясь вспомнить, с кем же он сидел последние месяцы за одной партой. Вроде, какая-то девочка… А может и нет… Вероятнее всего, это были разные девочки…

– Правильно – занято. Мной. – Отрезал Князев. – Со зрением, знаешь, что-то плоховато стало. Вот я и решил за первую парту перебраться. Ты ведь не против?

– Да мне всё равно, – искренне удивился Кирилл и мгновенно отключился, снова погрузившись в чтение.

– Вот и славно, – устало пробормотал Роман.

Он давно уже заметил, что Аверин зачем-то взял в оборот этого простодушного ботаника – Киру Бергера. Все перемены, а частенько и после уроков, Бергер пропадал в кабинете истории. Насколько можно было понять, эти двое активно общались не только в школе. Они что-то оживлённо обсуждали, смеялись, как давние приятели, постоянно обменивались толстенными книгами со скучнейшими названиями. Однажды Роман с удивлением заметил в руках у Бергера учебник древнегреческого языка. Может, Аверин просто даёт ему уроки?