Сыщик, ведьма и виртуальный покойник

Мне не надо было поддаваться мгновенному импульсу. Прежде, чем действовать, следовало продумать, как поступить с Вэйром. Как иронично это не звучит, но после своей смерти музыкант внес такой раскол в мою церковь, который ему ни за что не удалось бы внести, останься он жив. Я познакомился с результатами опроса. Те из моих сторонников, кому перевалило за тридцать пять, приняли официальное разъяснение, состоявшее в том, что Джастин Вэйр, будучи тайным агентом Сатаны, разбился, пролетая над святой обителью. Мнение верующих в возрасте от 25 до 35 раскололось в пропорции пятьдесят на пятьдесят. Но зато все те, кто еще не достиг двадцати пяти, вели себя так, словно Вэйр был, по меньшей мере, святым.

Насколько просто всё разрушить. Вы совершаете единственную крошечную ошибку. Затем, для того, чтобы прикрыть этот грешок, вам приходится грешить гораздо серьезнее. И так продолжается до тех пор, пока одна глупейшая ошибка не губит дело всей вашей жизни, заставляя предпринимать все более и более отчаянные шаги.

Раздался звонок. Я еще раньше сказал Берте, чтобы она не соединяла меня ни с кем. Исключением могли быть лишь сообщения чрезвычайной важности. На рабочем столе мерцали два слова - "Ответить" и "Проигнорировать". Я выждал еще пару звонков, а затем прикоснулся к слову "Ответить".

- Стоунуолл слушает.

- Прошу прощения, Преподобный, - услышал я голос Берты, - но на ваш адрес поступило странное видео. Оно потупило от человека, подписывающегося инициалами И.Х. Я вас побеспокоила потому, что вы просили меня поставить вас в известность, как только мы получим от него новое сообщение. Вы разрешите вывести его на ваш экран?

- Да, конечно.

На экране возник портрет женщины. Её глаза прикрывал визор, а уши наушники. В вытянутой руке виртуальная дама держала весы. Я с изумлением смотрел на рисунок. Но вот выражение её лица изменилось и губы задвигались.

- Должна сказать, преподобный сенатор Стоунуолл, что у вас сейчас весьма обеспокоенный вид.

Он, видимо, использовал анимационную программу, так как лицо женщины обрело новое выражение.

- Привет, Халэрант. По-прежнему прячетесь за своими картинками?

Портрет рассмеялся.

- Не за своим, преподобный, не за своим. Это - работа моей жены. Я надеялся, что вы узнаете её манеру. Но, видимо, вы были знакомы с ней не очень долго.

Картина трансформировалась в фотографию Алисии. Она мне улыбнулась и продолжила голосом Халэранта:

- Но я рад, что вы, по крайней мере, догадались о сути моих трудов. Я беспокоился, что вы до сих пор не догадались, что к чему.

- Да, на это ушло некоторое время. Но вы разбросали там и сям достаточно ключей для решения шарады.

- Да. Создание шедевра всегда требует какой-то прелюдии. Драматической развязке должен предшествовать период напряженного ожидания. Вы со мной согласны?

- Я - не критик.

- Неужели? Находясь в тюрьме, я проводил много времени, слушая изложение вышей программы (старший надзиратель был очень доволен тем, что я проявляю столь горячий интерес к религии), и мне показалось, что вы критикуете всех и вся. Художников, геев, адептов религии "Новой эры", рок музыкантов, методистов...

- Кончайте болтовню, Халэрант. Чего вы хотите?

- Чего Я хочу? По правде говоря, очень многого. Я хочу вернуть жену. Я очень хочу повернуть вспять свою жизнь. Но, боюсь, что ни того, ни другого, мне сделать не удастся. Почему бы нам ни обсудить более реальные материи? Мне, например, очень интересно знать, чего хотите вы.

Фотография Алисы повернулась в сторону, вытянула руки и поставила перед собой на экране какого-то испуганного мальчишку. У него были каштановые вьющиеся волосы, голубые глаза - совсем, как у меня. На вид пареньку можно было дать лет четырнадцать. Мне не надо было спрашивать, кто он такой.

- Как мне кажется, вы оба пока не имели счастья познакомиться друг с другом. Я попытаюсь исправить это недоразумение. Сенатор Стоунуолл, позвольте представить вам вашего сына Бенджамина. Бенджи, познакомься. Это твой папочка - Его преподобие сенатор Захария Стоунуолл. Я охотно познакомил бы тебя и с мамой, но она умерла несколько лет тому назад в результате недоразумения.

Мальчишка посмотрел на меня полными страха и, в то же время, любопытства глазами. Я в свою очередь стал разглядывать его. Но я не мог себе позволить даже малейших проявлений слабости.