Сыщик, ведьма и виртуальный покойник

Оказавшись на 75-ой, я включил крейсерский контроль и позволил автомобилю управлять самим собой. Сам же я еще раз попытался свести вместе разрозненные части мозаики, из которых пока состояло это необычное дело. Может быть, мне повезет, и еще пара кусочков смальты займут отведенное им место. Не переставая размышлять, я любовался проносящимися за окнами машины видами. Где-то в районе пересечения 75-ой с 285-ой проходила граница между двумя мирами. На рекламных щитах вдоль дороги вместо полуголых мужчин, прославляющих нижнее белье, витамины и одеколон, появились объявления местных церковных общин. На бамперах машин становилось все меньше и меньше изображений розовых треугольников и радужных флажков, а их место занимали слоганы типа: "Да спасет нас Иисус", "Аборт - это убийство" и "Единая нация под Единым Богом".

Когда мы добрались до Мариетты, я снова взял управление в свои руки и, съехав со скоростного шоссе, повел машину по лабиринту мощеных улиц к тому кварталу, в котором обитал Вэйр. Это был один из хорошо охраняемых жилых комплексов. Я остановился перед массивными скользящими в пазах воротами, за которыми из дорожного покрытия торчали выдвижные металлические шипы. Одним словом, каждый, кто намеревался въехать в комплекс, должен был понять, что здесь шутить не любят. В обе стороны от железных ворот тянулась высокая и густая живая изгородь, призванная защитить обитателей квартала от такой шушеры, как я. Я узнал образующие изгородь растения. Их несколько лет назад вывели методами генной инженерии по заказу армии, чтобы ненавязчиво защищать наши базы в странах с так называемыми "неустойчивыми режимами". Растение получило официальное название "Б+У", что расшифровывалось как "Боль и Ужас". Чтобы продраться через подобную изгородь одного мачете мало, без огнемета здесь не обойтись. Ветви "Б+У" отличаются густотой и упругостью, и кроме того они усеяны длинными и острыми шипами. Весной же кусты "Б+У" украшены белоснежными, ароматными цветами.

Рядом с воротами возвышалась колонна с пластиной для сканирования большого пальца и цифровым кодовым замком. Сообщить мне код Вэйр, видимо, не счел нужным, и пришлось попросить Шервина связать меня с музыкантом.

- Слушаю, - Это был не Вэйр. Голос принадлежал женщине, с которой я говорил во время предыдущей беседы.

- Я здесь.

- Я так и думала, что это вы. Подождите секунду.

Вначале я услышал, как открылась дверца автомобиля, а затем, оглянувшись, увидел, как из черного "Трансцендентала", запаркованного на противоположной стороне улицы, появилась высокая женщина. У дамы были темные волосы, прекрасно гармонировавшие с черными туфлями, черными обтягивающими брюками и черной шелковой блузкой. При виде этого черного одеяния я вспомнил свои студенческие годы, когда носил только темные одежды, рассчитывая как можно больше оттянуть время посещения ненавистной мне прачечной.

Женщина в черном подошла к моей машине, наклонилась и внимательно посмотрела на меня через стекло со стороны пассажирского места. Вернее, она посмотрела на меня через дыру в разбитом стекле, которое я неоднократно намеревался сменить, как только у меня появятся на это средства. Средства время от времени появлялись, но сменить стекло я так и не удосужился. Открывшаяся перед ней картина, видимо, её удовлетворила. Дама открыла дверцу и уселась рядом со мной. Я стал ждать дальнейшего развития событий.

- Итак, чего же мы ждем? - спросила она, кивая в сторону ворот.

- Вот этого и ждем, - ответил я, показывая на ворота.

- Ах да, - сказала она, расстегнула ремень безопасности и, протиснувшись между мной и баранкой, вытянула руку и коснулась большим пальцем пластинки сканера.

Совершая эту процедуру она весьма соблазнительно прильнула ко мне, одновременно определив, не припрятал ли я на себе оружие. Это был тонкий маневр. Если бы её роскошные формы были способны меня увлечь, то эта милая разновидность обыска могла бы остаться незамеченной.

Ворота открылись, и я проехал на территорию комплекса. Это было прекрасное, но на мой взгляд немного странное место. На крошечных лужайках стояли большие дома, перед каждым из которых развевался американский флаг. Заборов между домами не было и повсюду носились дети и собаки: за детьми, похоже, никто не присматривал, а все собаки были без поводков. Родители не без основания считали, что за подобной изгородью их чада находятся в полной безопасности. Я обратил внимание на то, что каждый фонарный столб был оборудован камерой наблюдения.

- Меня зовут Линда, - объявила дама в черном, протягивая руку.

- Привет, Линда, - сказал я, тряся её ладонь. - Меня зовут Дрю.

Наше рукопожатие несколько затянулось, поскольку Линда, не отпуская моей руки, повернула её ладонью вверх и, похоже, приступила к сеансу хиромантии.

- Вы это делаете профессионально, или как любитель? - поинтересовался я.