Сыворотка счастья

Мысли в голове у Саши ворочались еще как-то нехотя. Но горячий бульончик оживил их деятельность. Герман не соврал, жидкость обладала поистине целительным эффектом. Горячая, чуть солоноватая, она заставляла сердце биться чаще и наполняла сытостью все клеточки тела.

– Если ОНИ интересовались нашими дядями, то наверняка отправились прямиком за ними. Мы с вами растрепали, что дядя Сеня увез из больницы дядю Колю. И ОНИ сразу же кинулись за ними. А учитывая возможности, которые есть у НИХ, наши дяди уже давно в их руках. Вы помните адрес здания, куда нас возили?

– Хочешь вернуться туда?

Лиственница спрашивала в шутку. Но Саша был серьезен.

– Хочу! И не просто хочу, но и вернусь. И попытаюсь освободить дядю Колю! Ну, и твоего дядю Сеню тоже, если получится.

– Ты с ума сошел! – воскликнула девушка. – Ты видел, как у них там все охраняется? Нас и на выстрел к дверям не подпустят.

– Нас с тобой – нет. А вот службу доставки продуктов – это запросто.

– Службу доставки?

– А ты думаешь, что ИМ ничего в этой жизни, кроме их службы, не нужно? Нет, они точно также любят полакомиться пиццей или даже гамбургерами. А уж любители всяких там суши-роллов в любой компании найдутся.

– Ну, допустим, притворимся мы доставщиками. Допустим, нас даже внутрь пустят. Но дальше фойе мы все равно не пройдем. Ты же видел, сколько там охраны. Заставят выгрузить коробки у выхода и отправят нас восвояси. Это еще при самом лучшем раскладе.

Герман кивнул.

– Я согласен с Женей. И потом никто не может нам гарантировать, что оба ваших дяди находятся именно в этом филиале. Их могли отвезти в любой другой. Или даже в головной офис. Туда нам точно не прорваться.

– Что же делать? Что?

– Ничего. Смирись. Либо твой дядя вернется к тебе, либо нет. Сам ты тут ничего поделать уже не сможешь.

– Но это же несправедливо!

– В жизни полно несправедливостей.

– Нет, я так не хочу! – решительно произнес Саша. – Я не отступлюсь.

– Но что ты можешь?

Саша задумался. Какие-то обрывки мыслей носились в его голове. Ему с трудом удавалось уследить за ними. Но в конце концов он их отловил, сцепил между собой, и получилась вполне четкая логическая цепочка. Возможно, кое-где звенья были слабоваты, а местами в пространстве и вовсе виднелся лишь их контур, но Саша был доволен и этим.

И он обратился с вопросом к Герману:

– Ты говорил, что занимался научной работой под руководством Федора и Прохора Степановичей?

– Ну да. Было дело.

– А мы знаем, что Федор Степанович арестован.

– А арестовал его некий Прохор!

Все трое переглянулись.

– Нет, – покачал головой Герман, – не может быть. Неужели родной брат опустился до такого?

– Может, может! Я сразу об этом подумал, как только ты сказал, что брата Федора Степановича зовут Прохор. И следователь, который меня допрашивал, этого не отрицал. Да ты и сам говорил, что Прохор способен на подлость. Говорил, что этого Прохора интересует только его собственное благополучие.

– Ну, возможно, он менее альтруистичен, чем его брат. Но все-таки организовать и лично возглавить арест брата… Для такого нужно иметь кое-что посерьезней простого недовольства братом.

– А если предположить, что после закрытия вашей лаборатории, из которой тебя уволили, Прохор Степанович не внял голосу разума и голосу своего брата, что он не только не оставил мысли создать препарат от всех болезней, но и продолжил изыскания в этом направлении? Только теперь они велись уже лично под его собственным руководством без всякого там покровительства старшего брата?

– А потом еще и опыты провел! – воскликнула Лиственница.

– На живых людях! – схватился за голову Герман.

– Прохор всегда мечтал это сделать. Только в столице или Питере ему это показалось делом несколько рискованным, в результатах-то он не был уверен. Верней, он как раз в них и был уверен. Знал, что они окажутся провальными, поэтому ему и нужно было забиться куда-нибудь в глубинку, чтобы иметь возможность без помех и за недорого подтасовать факты, как ему выгодно и удобно, а потом предложить эти результаты уже на ознакомление комиссии. Расчет строился на том, что глубоко копать никто не станет, скажут, молодец, дадут награду и отпустят. А что потом это исследование зайдет в тупик, так мало ли, что там потом после него другие напортачили. У него-то все четко было, вот и подписи комиссии о положительном исходе эксперимента, и заключение уважаемых ученых, не подкопаешься.

– Да, провернуть такую махинацию где-нибудь в крупных центрах у Прохора Степановича не хватило ресурсов. Сохрани он поддержку своего старшего брата, можно не сомневаться, провернул бы. Но кое-кто испортил ему всю игру.

– И пришлось ему обратить свои взоры на глубинку. На город Н…ск, например. Там, где работали мой дядя и вот ее дядя.

И Саша кивнул на Лиственницу, которая пробормотала:

– Хочешь сказать, что тот таинственный куратор и покровитель дяди Сени – это и был Прохор Степанович?

– Почти уверен в этом.

– Почти – не значит полностью. Дядя-то называл мне имя Федора Степановича!