Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей

У спящих статуй так бледны и стерты лицаИх жажде умереть не воплотитьсяИм холодноУлыбки изо льдаИ снег укрыл ихНа могилахЛюбви почившей навсегдаПод розами с вербенойТак спит под мраморною пенойВолна воспоминаний оЦетере дальней и Элладе давнейПод золотой луной

                     Моя душа          Да не сожмет тебя в объятьях          Паросский мрамор          Посреди весныА осы с мухамиЖужжат трубят о злеКак горько быть добычею инстинктовВ земле где кровососы сторожатОт холодной влаги дождейСтанет плоть травы зеленейСтанет жизнью иной и темЧто зовется ничемМой труп разложившийся в яме

Порастет густыми цветамиДля тех кто влюбленИ для похоронВсе это всем знакомоЗнакомо навсегдаЗабудут и ГийомаДа-да

БЕССМЕРТИЕ^{29}

Бесценная любовь, творенье рук моих,Я сам раздул огонь души твоей и взгляда,И создал, и люблю — и в этом нет разлада:Так любят статую и совершенный стих.

Все мелочи учел и сверил каждый штрих —И ты теперь всегда свидетельствовать рада,Какая мне, творцу, и слава, и наградаВ тебе, оставшейся навек среди живых.И лишь одно меня смущает, что гордитьсяСама не можешь ты своею красотой:Ведь это я тебя придумал, да такой,Что ни один шедевр с тобою не сравнится,И мы обручены и небом, и землей,О божество мое, холст, мрамор и страница!

АД

Пустыню перейдя, измученный от жаждыПрипал к морской воде, но пить ее не смог.

Я — путник жаждущий, ты — море и песок:Я дважды изнемог, ты победила дважды.А вот прохожий: он гулял себе однаждыИ казнь влюбленного, ликуя, подстерег.Несчастный висельник, когда настанет срок,Неужто гнусному гуляке не воздашь ты?Тот жаждущий, и тот повешенный, и тотЗевака, — ждет их ад в душе моей, могилаС названием: «Хочу, чтоб ты меня любила!»Я вырыл сам ее, пускай в нее сойдетЛюбовь, — она как смерть прекрасна, и к тому жеСкажи: ты слышала, что смертны наши души?

«Стою на берегу; даль без конца и края…»