Та, что подарила жизнь

Вера – это Вера. Его больная любовь. Его страсть. Никуда он от неё. И она – тоже.

Не отдаст. Не отпустит. Завоюет.

Лишь бы и дальше на него смотрела, как сейчас.

Не затравленно, без долбаного чувства благодарности и вины.

А вот так – с медленно затягивающей поволокой страсти.

Рука Веры нырнула под его рубашку.

Тараса накрыло. Маленькая… Ласкает его. Прикасается…

Смелая девочка.

Тарас не мог насмотреться на Веру. Ему снова и снова требовалось подтверждение, что урод Сиваков не причинил ей вреда. Она отошла от шока и потянулась к нему. Тарас счел это хорошим знаком. Значит, не настолько сильно он её обидел. Осталось найти слова, чтобы загладить вину.

– Вера, ты меня слышала? Может, всё-таки отвезу домой? Или, хочешь, ляг, отдохни немного? – надсадно спросил он, не узнавая свой голос.

Вера нахмурилась, в её глазах что-то промелькнуло нехорошее…

– Отдохнуть?

– Да. Приляг. Поспи. Потом я тебя отвезу.

Она нахмурилась ещё сильнее.

А! К черту!

Тарас действовал на адреналине. Потянул Веру на себя, вынуждая встать. Та поддалась, потянулась к нему. Он, не давая времени прийти в себя, подхватил её на руки и направился к большой кровати. В правой ноге заныло, тупая боль распространилась от икры до колена. Тарас сжал зубы. Чертовы переломы! Даже спустя годы порой дают о себе знать.

Вера прижалась к нему. Тарасу даже показалось, что она зажмурилась и некоторое время не дышала. Неужели снова разволновалась до такой степени? Девочка… Да что же он творит!

Тарас донес её до кровати и, встав у изножья, осторожно положил Веру на идеально гладкие белоснежные покрывала.

Девочка на них смотрелась идеально. У Тараса перехватило дыханье. В висках застучало.

Никому не отдаст… Никуда не выпустит.

Вера ничего не говорила. Заскребла ноготками по простыни, глаза прикрыла. Задышала глубже.

Тарас уставился на её грудь. Шелковый топ помятый, сверху немного порван. Из плюсов – грудь более оголенной получилась. Красивая… Округлая…

Мужчина поставил колено на край кровати, рывками вытащил полы рубашки из брюк и стащил её через голову. Его взгляд намертво прилип к груди Веры.

Сама девушка наблюдала за ним, изредка моргая.

– Если я разденусь, мы останемся тут надолго, – Тарас ещё пытался себя тормозить. На этот раз он хотел сделать всё по-правильному, чтобы потом ни у него, ни у неё не возникло привкуса горечи.

Вера, не размыкая губ, выдохнула:

– Ты мне нужен.

Всё.

У Тараса сорвало последние оковы. За рубашкой последовали брюки и боксеры. Он избавлялся от них с такой скоростью, точно от этого зависела его жизнь.

Вера не разделась. И это правильно. Он сам…

Его рука дрогнула, когда он коснулся лодыжки Веры. Она с ним! Снова. Его самого немного потряхивало. Первое – от мысли, что он мог не успеть и зарвавшийся урод Сиваков способен был сотворить с его нежной девочкой насилие. Второе – что она, возможно, начала оттаивать и готова снова пойти навстречу ему.

Больше он не лоханется.

Тарас раздевал Веру неспешно, хотя внутри всё клокотало от нетерпения. Он наслаждался моментом. Наслаждался каждым новым обнаженным участком её тела. Вера помогала ему, приподнимая бедра и присаживаясь, когда он снимал бюстгальтер. Пока Тарас её раздевал, не целовал.

Потом – да. Всю. Трогал. Лизал, всасывал в рот соски, поочередно играя с каждым. Целовал живот. Бедра. Сладкое дурманящее лоно, к которому хотелось возвращаться снова и снова. Вера отзывалась на каждое прикосновение – стоном, вздохом. Тянулась к нему в ответных ласках.

Цеплялась за плечи, когда он целовал яростно, точно дорвался до самого сладкого и желанного лакомства на свете. Так, по сути, и было.

Он вошел в неё, не затягивая прелюдию. Вера с готовностью приняла его, раскрывшись сильнее. Тарас, сжимая зубы до яростного скрежета, притормозил, чтобы Вера привыкла к нему внутри себя, и лишь когда она снова потянулась к нему, яростно задвигался, врезаясь своими бедрами в её бедра, ни щадя ни себя, ни её. Ему жизненно важно было получить Веру. Всю. И он брал одержимо, властно. В какой-то момент вышел, перевернул девушку на живот, а она с готовностью встала на колени, уперевшись локтями в матрас и приподняв попку. Верхняя губа Тараса дернулась в оскале. До чего же Вера была красивой! Такую трахать и трахать, не останавливаясь! Что он и собирается делать!

Влажные горячие шлепки, перемешанные со стонами и хрипами, наполнили пространство вокруг. Тарас жадно ловил их, кайфуя от каждого толчка, каждого прикосновения. Вера выгибалась, подставляя себя. Он с силой сжимал её ягодицы, с собственническим удовольствием отмечая, как от его пальцев остаются розоватые следы. Он ими точно клеймил девушку, окончательно утверждая на неё права.

– Тарас… Боже, Тарас…

Собственное имя служило афродизиаком, взвинчивая возбуждение в крови до предела. Вера, кончая, задрожала, подалась назад. Тарас с готовностью прижал девушку к себе, вбиваясь в её лоно до предела и одновременно распластывая руку на мягком животе девочки.