Та, кто задает вопросы

– Я не писала, что хочу увидеть свою бабушку, – тихо ответила я ему, не переставая улыбаться окружающим.

– Но ты всегда хотела нормальную семью, я это знаю. У тебя есть семья, и настало время в нее вернуться.

– А как ты ей все рассказал?

– Мира, давай сегодня будем праздновать. Просто праздновать и ни о чем не думать. К черту ведьм, кланы Варты и старые ссоры. Сегодня твой день, сегодня ты становишься окончательно и бесповоротно взрослой. И я хотел бы, чтобы тебе запомнился этот праздник.

– Красиво звучит.

– Пусть так оно и будет. Танцуем и улыбаемся.

3

И мы танцевали и улыбались.

Матвей, вежливо поздоровавшись с Марьяном, не подал и вида, что удивлен. Все-таки железная выдержка у этого правнука ведьмака. Он сам пользовался теперь невероятной популярностью у девочек и станцевал с одноклассницами пару танцев, в том числе и торжественный вальс.

А когда уселись за стол, Матвей привел Снежанку и посадил около себя.

– Меня зовут Матвей, и я друг твоей сестры, – коротко отрекомендовался он, и его разноцветные глаза блестели особенно ярко и весело.

– А я Снежана, – пролепетала моя сестра, не сводя глаз с Матвея, и на ее лице были так легко читаемы все чувства, что я не могла сдержать улыбки.

Просто я знала, что рядом с Матвеем моя сестра в безопасности.

На сцену сначала вышел наш классный, Григорий Луша, и сказал короткую и торжественную речь в том смысле, что перед нами теперь лежат все дороги и мы можем выбрать собственный путь. После диджей опять запустил танцы, зал заполнился разноцветными огоньками и ритмичными движениями. Марьян взял меня за руку и вывел на середину зала. Он был гибким и двигался бесшумно и мягко, как воин, привыкший к сражениям. Его руки оказались на моей талии, и я, взглянув в его глаза, вдруг подумала, что они вовсе не карие, а какие-то бутылочно-зеленые, как вода в нашем озере. Или как небо в ненастную погоду.

Я чувствовала себя другой, не такой, как всегда. И Марьян тоже был другим. И мы оба были неотразимы.

Двигаясь под медленную музыку Эда Ширана, мы словно тонули в полумраке, подсвеченном лишь яркими огоньками светомузыки. И все казалось волшебным и невероятным. Я вдруг ощутила себя повзрослевшей и изменившейся, и все вокруг стало другим.

Конечно, Соломия не смогла сдержать любопытства. Она подсела за наш столик, когда мы решили отдохнуть.

– Ты умеешь выбирать себе мальчиков, Мирослава Назаренко. Или теперь ты все-таки Новицкая? – Соломия подняла брови и многозначительно улыбнулась.

Она тоже была неотразима, и жемчужное колье на ее груди подчеркивало матовую смуглую кожу и блестящие глаза.

– Мне думается, что тебя это не должно волновать, – ответил ей Марьян.

– Нет конечно, Вивчар. Но кто бы мог подумать, что нашей чернушке достанутся самые красивые мальчики кланов.

– Зато у тебя есть Григорий Луша.

– Ты же знаешь, кто он. И вообще вам лучше держаться от него подальше.

– Потому что весь Совет нынче за него, – лениво продолжил Марьян и перестал улыбаться.

– А ты ничего не можешь предъявить Совету. Ты, Вивчар, вообще никто, – сухо сказала Соломия и удалилась с достоинством королевы, высоко вскинув голову.

– Самая завидная невеста в кланах, – ухмыльнулся Марьян. – И считает, что любой кинется к ее ногам, стоит только улыбнуться и похлопать ресницами. Она злится на тебя, Мирослава.

– За что? – не поняла я.

– За то, что ты вообще объявилась. Пани Святослава попросила вписать тебя в летопись кланов, и теперь ты официально Новицкая. Думаю, в ближайшее время тебе придется поменять документы.

– Разве это возможно? – нахмурилась я.

– У нас это возможно. Обо всем договорятся. Теперь ты Новицкая, единственная наследница семьи Новицких, и весь мир принадлежит тебе.

– Ты меня пугаешь.

– Не этого следует бояться. Пошли танцевать. В этот вечер все должно быть сказочным.

4

И мы снова танцевали. Вокруг нас кружились пары, но среди множества лиц я видела только Марьяна. Мир сосредоточился вокруг него, сузился до одного-единственного человека, и каждое прикосновение его ладоней, каждая улыбка сводили с ума.

Словно я вдруг стала сказочной принцессой, и жизнь моя изменилась навсегда. А под утро, когда праздник закончился, за нами с сестрой снова приехал белый джип.

Наверное, мне не хотелось уезжать. Не хотелось, чтобы завтра, вернее, уже сегодня, потому что на улице светало и вовсю чирикали птицы, Марьян снова стал чужим и равнодушным. А он проводил меня и Снежанку до машины, велел Матвею ехать с нами и строго-настрого запретил возвращаться домой, к матери.

– Езжайте к Матвею. Там вы будете в безопасности.

– А ты? – быстро спросила я.

– Я приду позже, – сухо ответил он и вдруг наклонился и поцеловал меня.

Еще никто в этой жизни не целовал меня в губы. Легкие чмоки с Богданом не в счет, конечно. И это прикосновение губ Марьяна, это невероятное ощущение близости и внутренней связи едва не свели меня с ума.

Тот, который отвечал на мои вопросы, поцеловал меня, потому что я ему нравилась.

Глава девятая. Мирослава

1