Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

А сколько напрасных упреков сейчас слышится в адрес Сталина и Жукова по поводу вяземской авантюры 1942 года. Мол, погнал армии левого крыла и Западную группировку 33-й на верную гибель. И так умно и убедительно рассуждают. Признаться, и я тоже когда-то, когда еще не были опубликованы многие ныне известные документы, размышлял примерно так же.

Если бы операция закончилась захватом Вязьмы и окружением 4-й полевой и частей 9-й армии с последующим их удушением в котле, то теперь бы пришлось против Жукова и Сталина искать другие поводы для обвинения в бездарности и жестокости. А тогда, зимой 1941/42 года, операция по охвату крупных сил противника под Вязьмой казалось отчетливой реальностью.

Пауль Карель: «Советское Верховное Главнокомандование приступило к реализации своего плана. 4-я армия Клюге, действовавшая в центре группы армий «Центр», изначально подвергалась только отдельным атакам, с помощью которых русские связывали немецкие части боями. Так Советы пытались помешать Клюге перебрасывать войска на фланги группы армий или отвести эту армию, высвободив и задействовав столь крупное объединение против советских войск, наступавших на севере и юге. Клюге должен был оставаться скованным на центральном участке до тех пор, пока два охватных клина, сформированные северными и южными армиями русских, не разгромили бы фланги немецкого фронта.

Точно таким же образом генерал-фельдмаршал фон Бок поступал с советскими войсками под Белостоком и Минском, Гот – под Смоленском, Рунштедт – под Киевом, Гудериан – под Брянском, а сам Клюге – под Вязьмой, где немцы блестящим образом провели окружение сил противника. Так что же, теперь настал черед Жукова побеждать под Вязьмой?»

К Минскому шоссе прорвались войска генерала Конева, который в то время командовал Калининским фронтом. Но вскоре их отбили. В окружение угодили и два корпуса – кавалерийский и воздушно-десантный – и Западная группировка 33-й армии. То, что замышляла Ставка (отнюдь не Жуков, немецкий историк здесь не совсем точен), армии Западного фронта выполнить не смогли. И Жуков не смог.

Немцы тем временем сумели преодолеть один из кризисов – кризис власти. В «отпуск по болезни» был отправлен фон Бок. Его сменил фельдмаршал фон Клюге. Командующим 4-й армией стал генерал Хейнрици[16]

. Перестановка в руководстве войсками, надо признать, имела самые положительные последствия для армий, которые отходили на запасные позиции и занимали оборону на новых рубежах. Они начали энергично готовить свои войска к боям, вернули им уверенность в том, с чем вермахт пришел в Россию: германский солдат – лучший солдат в мире, и этого солдата нужно просто убедить, что полоса неудач позади, что теперь нужно стоять на своих позициях.

Немецкий историк Клаус Рейнхард в книге «Поворот под Москвой» писал: «После совещания с командирами корпусов Гудериан 17 декабря доложил, что, поскольку в дивизиях насчитывается чуть более одной трети боевого состава, невозможно удержать рубеж перед реками Ока и Зуша. Поэтому Гудериан намеревался отвести свои соединения за эти реки и закрепиться на выгодном для обороны рубеже и там ждать подкреплений. Но этот отход противоречил приказу Гитлера держаться.

Однако Гитлеру все еще представлялся такой немецкий солдат, который, как в начале русского похода, готов был сражаться и жертвовать собой, то есть такой солдат, которого в середине декабря можно было встретить все реже и реже.

После совещания с командующими армиями и танковыми группами командование группы армий 19 декабря констатировало: «Неудачи можно объяснить следующими причинами: до предела снизившимся уровнем физического и морального состояния войск, боязнью солдат попасть к русским в плен, сильно сократившимся боевым составом соединений, недостатком горючего, напряженным положением со снабжением и плохим состоянием конского состава. Сюда же примешивается чувство беззащитности перед тяжелыми русскими танками… Благодаря этому русским удается, вводя в бой на удивление громадные массы людей и неся подчас чрезвычайно большие потери, просочиться через наши слабо прикрытые позиции. Русские прорываются в образовавшиеся вследствие растянутости фронта дивизий бреши, наносят кавалерийскими и мотосоединениями удары в тыл и во фланги наших малочисленных и потрепанных войск и сеют панику. Наступательный дух русских невысок, так что можно было бы отражать атаки противника и вести активную оборону, если бы в наших войсках был нормальный боевой дух и была бы возможность направить им небольшие подкрепления».