Тайна богатой вдовы

– Вы правы, сначала была любовь. Впрочем, моя любовь к Артуру никогда и не исчезала. Она и сейчас со мной. А вот его любовь незаметно для меня выветрилась. – Губы Ольги Сергеевны едва заметно дрогнули.

– Простите, что я об этом спрашиваю, – тихо проговорила Мирослава.

– Я понимаю, что делаете вы это не из праздного любопытства. Так что спрашивайте.

– Спасибо. Артур Владимирович часто увлекался другими женщинами?

– Вы, наверное, удивитесь, но не было других женщин. По крайней мере, мне об их существовании ничего не известно.

– То есть он был верным мужем.

– Да, – снова грустно улыбнулась Ольга Сергеевна, – и это всех удивляло.

– Удивляло?

– Естественно! При его-то известности! Вы даже представить не можете, как осаждали его поклонницы.

– Отчего же не могу, – улыбнулась Мирослава. – Небось на части рвали.

– Во времена нашей молодости до такого плебейства не опускались. Но цветами и подарками заваливали, звонили, ждали возле театра. – Ольга Сергеевна тихо вздохнула и добавила: – Хорошие раньше были времена.

Мирослава не стала спорить. Наверное, любому человеку времена его молодости кажутся самыми прекрасными.

– Ольга Сергеевна, а как складывались отношения вашего мужа с детьми?

– С детьми? – почему-то удивилась Дарская. – С детьми прекрасно!

– С обоими?

– Конечно. Правда, Серёжа был более привязан к отцу, но это вовсе не значит, что Артур не любил или обделял вниманием Алевтину, нет, просто…

– Что просто?

– Понимаете, у Серёжи характер мой. Он добрый, отходчивый, готов понять и простить не только родного отца.

– А Алевтина?

– Алевтина пошла в отца. Оба упрямые и их трудно сдвинуть с той точки зрения, которую они уже заняли.

– Но до того, как Артур Владимирович встретил свою вторую любовь, у него не было конфликтов с дочерью.

– Не было, – подтвердила Дарская, – даже когда жених Али не слишком понравился Артуру, он не стал мешать их браку.

– Наверное, он того же ждал и от дочери? – осторожно спросила Мирослава.

– Именно так, – вздохнула Ольга Сергеевна.

– Правильно ли я поняла, что до появления Снежаны в вашей семье царили мир и согласие.

– Вы правильно поняли.

– Ольга Сергеевна, но если всё так было хорошо, то жестокость вашего мужа по отношению к вам удивляет.

– Меня она едва не убила, – еле слышно ответила женщина.

– И вы не знаете, как можно объяснить его поступок?

– Если бы я не была здравомыслящей женщиной, то объяснила бы это колдовством.

– То есть вы думаете, что Снежана прибегла к колдовству?

– Нет, я, конечно, так не думаю. Потому что это просто бред, но вёл себя Артур именно как околдованный.

– Да…

– Вы помните Кая, которого похитила Снежная королева?

– Конечно помню.

– Вот и с Артуром случилось примерно то же самое. Только Кая спасла Герда. А я не сумела спасти Артура, и кусочек льда не только пронзил его сердце, но и убил его.

Мирослава не стала говорить, что сердце Артура Дарского пронзил вовсе не кусочек льда, а пуля.

Вместо этого она спросила:

– После развода с мужем вы встречались с ним когда-нибудь?

– Нет, а зачем? – удивилась Ольга Сергеевна.

«Чтобы попробовать спасти своего Кая», – вертелось на языке Мирославы, но вслух она этого не произнесла. Детективу больше не о чем было спрашивать жену Дарского, и она стала прощаться с хозяйкой.

Уже возле самой двери Ольга Сергеевна тихо спросила:

– Вы ведь найдёте виновника смерти Артура?

– Думаю, что да, – ответила Мирослава так же тихо.

– Спасибо.

Волгина ничего не ответила, только кивнула на прощание. Покинув квартиру Ольги Сергеевны, Мирослава не поехала сразу домой, она направила автомобиль в сторону пешеходной улицы. Припарковалась и пошла вдоль зелёных деревьев, газонов с цветами и фонтанов. Возле одного из них она остановилась. Сам фонтан напоминал старинную вазу на ножке, вода стекала небольшими порциями сверху и задерживалась в почти плоской чаше, по краю которой ходили голуби. Они пили чистую воду и купались. Глядя на этих воркующих птиц, детектив загрустила…

Она поняла, что Ольга Сергеевна по-прежнему любит Артура Владимировича, несмотря на его двойной уход, сначала от неё, а потом и из этого мира. Волгина вспоминала выражение лица Дарской, неизбывную печаль в её сухих глазах. Слёзы она, наверное, успела все выплакать за два прошедших года.

Мирослава думала о том, почему Дарский покинул жену. Да, допустим, что его любовь к ней давно остыла, он привык видеть в ней нечто вроде домашнего персонала, скорее не возлюбленную, а домработницу. Но ведь она ещё была и матерью его детей, которых, по словам всех, с кем беседовала Мирослава, Артур Владимирович любил.

К тому же долгие годы он был примерным супругом, несмотря на окружающие его соблазны, жене не изменял. В артистической среде, по представлениям Мирославы, это было большой редкостью.