Тайна богатой вдовы

– Вроде рано тебе. – Мирослава взяла бутылку и налив себе в стакан минеральной воды, бросила сверху кусочек лимона.

– По вредности как раз, – пробурчал Наполеонов.

– А если серьёзно.

– Отгул.

– Ни фига себе! Следователям отгулы стали давать?!

– Я дежурил две ночи подряд! И днём работал! – стал зачем-то оправдываться Наполеонов.

– Понятно. Только отгул отменяется.

– В смысле?

– Сначала завтрак! – произнёс Миндаугас тоном, не терпящим возражений, и стал накладывать на тарелки яичницу, потом поставил блюдо с салатом. Шура на другую тарелку выложил красиво подрумянившийся хлеб.

Когда с яичницей и салатом было покончено, Шура поднял глаза на Мирославу и потребовал:

– Рассказывай.

Она неторопливо рассказала о своём знакомстве с Савелием, бывшим возлюбленным Аполлинарии.

– Бывшим? – прищурился Шура. – И почему они расстались?

– Не знаю…

– Не тяни.

– Скорее всего Савелий надоел Аполлинарии. К тому же, к счастью для него, он оказался неполноценным нарциссом.

– Как это? – удивился Шура.

– Он полюбил Аполлинарию! А это недопустимо!

– Всё равно не понимаю, – разворчался Наполеонов.

– Нарцисс должен любить только себя!

– Ага. И кто же у нас оказался настояшим нарциссом? Имя, фамилия, адрес известны?

– Известны, – кивнула Мирослава, – это Снежана Дарская.

– Но постой! Снежана была счастлива в браке с Артуром Дарским! Это подтверждают все их знакомые!

– Наверное, у гениального актёра была талантливая ученица, – пожала плечами Мирослава.

– Ты хочешь сказать, что она притворялась? – усомнился Наполеонов.

Мирослава вздохнула:

– Почему нет…

– Зачем?!

– Шура! Что правит Миром?

– Любовь!

– Наивный ты мой! Деньги!

– И всё-таки любовь, – задумчиво проговорил Морис.

– Стоп! – Мирослава легонько стукнула ребром ладони по столу и спросила: – У нас здесь детективное агентство или философский клуб?

Морис вздохнул, Шура засопел.

– Для того чтобы наслаждаться любовью, нужны деньги, – сказала Мирослава и обвела взглядом обоих. – И молчите!

– Молчим, – тут же заговорил Наполеонов, – но деньги были у Аполлинарии. Снежана могла жить на деньги тёти.

– С чего это тётка нарцисс станет содержать племянницу, – удивилась Мирослава. – К тому же у самой Аполлинарии денег нет! Она живёт на деньги, которые ей выделяет бывший муж. Бедняга! – вырвалось у неё.

– Кто бедняга?

– Бывший муж.

– Угу, – сказал Шура.

К своему облегчению, Мирослава поняла, что Наполеонову это известно и без её слов.

– И это изобилие, – продолжила она, – закончится, как только вторая жена Павлова узнает о его благотворительности. Так что деньги обеим дамам нужны были позарез.

– Даже если это так, Дарский застрелился в закрытом кабинете. Пусть даже поводом для самоубийства послужило отвращение жены, которое она демонстрировала ему наедине. Мы не можем за это осудить его жену!

– Нет, – согласилась Мирослава.

– Выходит, что мы вернулись туда же, откуда начали.

– Не совсем… – задумчиво проговорила Мирослава.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Пока ничего.

Наполеонов, саркастически улыбаясь, развёл руками. Но Мирослава не обратила на его жест ни малейшего внимания.

– Морис, – сказала она, – идём со мной в кабинет. Я дам тебе деньги, и ты отвезёшь их Лёве.

– Лёве?

– Он передаст их Стасу. Я обещала заплатить за информацию.

Она чувствовала, что Морису не очень-то хочется ехать к Лёве.

– Солнышко, – ласково сказала Мирослава, – Лёва хочет поделиться с тобой какими-то новшествами.

– Какими?

– Откуда мне знать! Я же плохо разбираюсь в компьютерных программах. А ты ас.

– Ну конечно, – хмыкнул Миндаугас.

– И потом, дружба с Лёвой ценна для нас.

– Ещё бы!

– Если бы не он, мне пришлось искать другие ходы в клуб и на это ушло бы много времени.

Морис молчал.

– И потом, он же не демонстрирует тебе своею уникальностью и вообще ведёт себя прилично. Мне даже кажется, что, несмотря на то что Лёва нелюдим, твоим обществом он наслаждается.

– Ладно.

– Ну вот и замечательно! – обрадовалась Мирослава, вручила Миндаугасу конверт с деньгами и вернулась на кухню к Шуре.

– Теперь ты! – сказала она.

– Я не работаю в детективном агентстве «Мирослава».

– Но, к счастью, ты работаешь в полиции.

– Эксплуататор!

– Значит, так, дуй к себе. Бери фотографии Аполлинарии и Снежаны и пусть тебе сделают монтаж, оденут их так, как описывал товарищ, которого одна из них подбила на покупку сотового. Аполлинария могла согласиться помочь племяннице, учуяв запах больших денег.

– Ты уверена, что это была одна из них? – недоверчиво спросил Наполеонов.

– На девяносто девять процентов, – заверила его Волгина.

– Но всё это не будет являться доказательством…

– Знаю, – перебила его Мирослава, – но если он узнает одну из них, потом проведёте очное опознание.

– Как ты себе это представляешь?! – закричал Шура.

– Не ори!

– Но о чём ты вообще думаешь?!

– О перчатках.

– О перчатках? – Наполеонов аж поперхнулся. – О каких ещё перчатках?

– О голубых.

– Ты что? – Глаза Наполеонова полезли на лоб.

– Шура! Пожалуйста, сделай то, о чём я попросила тебя. И не задавай мне пока вопросов.

Наполеонов махнул рукой и отправился выводить свой автомобиль из гаража.