Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

По учению святого Григория Паламы, Богородица — «средоточие Божественных и человеческих дарований»[1828]. Она настолько приближена к Богу, что «является единственной как бы границей между тварным и несотворенным естеством», то есть между естеством Божественным и человеческим, «и все знающие Бога познают и Ее — как Место Невместимого; и все восхваляющие Бога воспоют и Ее после Бога»[1829]. Богородица — «Причина и бывших прежде Нее благословений и даров человеческому роду, и Предстательница настоящих и Ходатаица вечных. Она — основание пророков, начало апостолов, утверждение мучеников, основание учителей. Она — слава сущих на земле, радость сущих на небе, украшение всего создания»[1830]

.

Святитель Григорий Палама. Фреска. Ок. 1371 г. Церковь Святых бессребреников Афонского Ватопедского монастыря

Мысль о том, что Богородица чужда всякого греха, вырастает из святоотеческого понимания Ее роли в деле спасения. Наиболее лаконично эту мысль выразил преподобный Силуан Афонский, сказав, что Она «никогда не согрешила ни единым помыслом»[1831]. Протоиерей Сергий Булгаков пишет: «Имеет ли Пречистая, Пренепорочная какой-либо личный грех, можно ли помыслить, хотя на мгновение, сию страшную хулу? И, однако, как ни странно, к такому допущению склоняются те из православных богословов, которые соблазняются чрезмерным усердием сокрушить до основания неудавшийся католический догмат о непорочном зачатии Богоматери»[1832]. И на примерах многочисленных богослужебных текстов показывает, сколь резко диссонирует такое мнение со всем строем православного богослужения: «О полной безгрешности Марии в Ее рождении, святом Ее детстве и отрочестве в Благовещении, в рождении Сына и во всей жизни твердо и ясно учит святая Православная Церковь в своих бесчисленных богослужениях, посвященных Богоматери»[1833]

.

Личная безгрешность, однако, не делает Ее не нуждающейся в искуплении, и в этом святитель Игнатий, безусловно, прав. Ошибкой католицизма, с точки зрения православного богословия, было то, что личная безгрешность Богородицы была увязана с темами первородного греха и искупления, а это привело к признанию искупления для Нее как бы ненужным. Однако указанную ошибку не следует опровергать при помощи аргументации, тем или иным образом привязывающей Богородицу к понятию греха, будь то личного или наследственного. Такая аргументация диссонирует и с восточно-христианским святоотеческим учением, и с богослужением Православной Церкви, в том числе посвященным празднику Зачатия Пресвятой Богородицы.

В произведении святителя Игнатия присутствует мысль о двойном сошествии Святого Духа на Богородицу:

Сошествие Святаго Духа на Приснодеву совершилось дважды. В первый раз нисшел на Нее Святый Дух после благовестия, произнесенного архангелом Гавриилом, очистил Ее, чистую, по человеческому понятию, соделал благодатно-чистою, способною принять в Себя Бога Слово и соделаться Его Матерью… Во второй раз нисшел Святый Дух на Деву в день Пятидесятницы, когда Он нисшел на святых апостолов, с которыми Богоматерь неразлучно пребывала по вознесении Господа на небо. Тогда Святый Дух разрушил в Ней владычество вечной смерти и первородного греха, возвел Ее на высокую степень христианского совершенства, соделал Ее новым человеком по образу Господа Иисуса Христа. Господь, поправ смертью смерть и воскресив в Себе и с Собою род человеческий, во-первых, даровал воскресение душою Своей Пречистой Матери и Своим апостолам в день Пятидесятницы[1834]

.

Благовещение. Фреска. XIV в. Монастырь Высокие Дечаны, Косово, Сербия

Данное учение святителя следует считать его частным богословским мнением. Оно не находит подтверждения ни в Священном Писании, ни в святоотеческой традиции, ни в богослужении, ни в православной иконографии. Как мы говорили выше, в Новом Завете Дева Мария не упоминается в числе участниц события Пятидесятницы. Ни у святых отцов, ни в богослужении праздника Пятидесятницы мы не находим каких-либо упоминаний о сошествии на Нее Святого Духа. И в иконографии этого события, как она сложилась в послеиконоборческую эпоху, Богородица отсутствует.