Тайна Черной горы

Вадим Николаевич не был из числа суеверных, он просто доверял своему старому геологическому молотку, как доверяют годами и жизнью проверенному другу, твердо уверовав, что в трудную минуту он никогда не подводил и в будущем не подведет. И конечно же, где-то в душе надеялся на то, что именно старый друг и приведет к желаемой и выстраданной годами цели. Что там ни говори, как ни толкуй, а геологическая жизнь Вадима Анихимова хоть и прошла ярко и неповторимо, но… Именно «но»! Вечно безутешное и безрадостное «но», если не брать в расчет разведанных им «мелочей». Они каждый раз вселяли в него надежду, однако пока еще ни разу не приводили к удаче. Так уж сложилась его судьба. Геологи, как охотники и рыболовы, бывают удачливыми и неудачливыми.

К тому времени, вернее, к тем весенним дням, у него за плечами был накоплен солидный стаж поисковых работ. По таежным буреломам, по звериным тропам, скалам и галечникам он износил более двадцати пар добротных сапог, избороздил на лодках и плотах чуть ли не все реки и речушки огромного края. Вадим Николаевич превосходно знал не только поверхностную «внешность», но и превосходно разбирался в том, что скрыто от глаз, в «глубине», мог рассказать о строении, об основном составе и поведать историю образования земной коры любого района. Одним словом, у него имелись все слагаемые, главные компоненты, так необходимые геологу-поисковику, да еще впридачу к своим обширным знаниям имел многолетний навык работы, большой личный опыт ведения разведки. К тому же он был бесконечно влюблен в свою профессию, веря в себя и надеясь на успех. Но именно успеха, этого главного звена, и недоставало в его биографии. Оттого она, биография его, и не представлялась ему законченно цельной. И ему страстно хотелось обрести и наконец вставить это недостающее звено. Чтоб не только на рабочих геологических картах, на которых отмечены его маршруты и поиски, но и на больших картах имелась хоть маленькая точка, в которую он бы мог небрежно указать пальцем, ткнуть ногтем и произнести внешне спокойно, но с некоторым оттенком превосходства, как произносили при нем некоторые, начинавшие вместе с ним или значительно позже: «Вот здесь мое месторождение… Теперь строят город, комбинат возводят. Осваивают!» (Можно и скромнее: «Вырос поселок, разрабатывают карьер.)

Чего не было, того не было в его, по общему мнению, весьма удачно сложившейся геологической судьбе. Сколько он пережил! Зверь рвал, но не разорвал, со скал срывался, но не насмерть, не расшибся, выжил, тонул, но спасали, проваливался в засасывающие мари, однако чудом выбирался, благодаря смекалке и выдержке. Не спился, хотя жизнь предоставляла и такую благодатную возможность. Не потерял здоровье, хотя спать приходилось на снегу и сырой земле, не застудил даже почек, не получил типичной геологической болячки – ревматизма. И язвы желудка избежал, питаясь, как и все, одной тушенкой и концентратами. Был всегда весел, жизнерадостен и целеустремлен. Мог служить и уже служил примером. Но однажды после очередного не очень удачного сезона, когда вдруг словно его озарило, он понял, что удачи ему, честно говоря, уже не достичь, годы не те, что надежда, как болезнь, которая вспыхивает, охватывает и тихо проходит, он решительно подвел черту и сам себе сказал: «Баста!» И попросил жену бросить в чулан его походную кожаную куртку с заложенным в карман старым беретом, засунуть «куда-нибудь с глаз подальше» и геологический молоток. Жена с долгожданной радостью выполнила его просьбу.

И Вадим Николаевич ушел на спокойную работу в городе, стал трудиться в управлении. Там, рядом с ним, дорабатывали до пенсии друзья и товарищи, заслуженные «старички» экспедиций, зубастые ветераны, седые «геологические волки». В поле они выезжали редко. В основном занимались бумагами, анализируя добытые материалы полевых партий, скрупулезно проверяя планы и отчеты экспедиций.

Примерно через полгода начальником управления был назначен Виктор Андреевич Ермолов, а в давние молодые годы попросту Витя, Витюха, по прозвищу Сохатый – из-за высокого роста и худобы, тот самый, с которым Вадим Анихимов еще до войны прокладывал маршруты на суровом Малом Хингане и буйно заросшем таежном Сихотэ-Алине, с кем спал в одной палатке, греясь спина о спину, и ел из одного котелка. И однажды как-то к вечеру, к концу рабочего дня, нежданно позвонила секретарша и сухим тоном попросила Вадима Николаевича «срочно зайти к шефу».