Тайна Черной горы

Для молодоженов сообща построили дом. Хороший получился сруб. Куншев, естественно, старался больше всех. Мастер из него получился довольно приличный, с творческой выдумкой. Тут у него ничего не отнимешь и не прибавишь. На удивление всем, Володька в считаные недели научился владеть топором и рубанком, пилой и стамеской, словно всю жизнь только тем и занимался, что возводил деревянные хоромы.

Янчин невольно улыбнулся, припоминая, как они строили первый дом. Как говорится, и смех и слезы. Все специалисты – с образованием, поднаторевшие в науках, и полные неумехи по простому строительному делу. Никто их такой нужной житейской науке не обучал. Да и рабочие от них далеко не ушли, никто не умел из бревен складывать сруб. Но строить-то надо, зима не за горами. Теоретиков в наличии было более чем достаточно, а практиков не хватало. По приказу начальника строителями стали все. Валили деревья, ошкуривали стволы, пилили на бревна. Как он, Янчин, не прихлопнул Куншева, до сих пор не может понять. Хотя и не думал валить ель в его сторону, сама пошла. Да так точно пошла, что только он ахнул… А может быть, и не совсем сама, – чуть-чуть да подправил. Припугнуть хотел. Только припугнуть! Чтоб не задавался. Чтоб над ним можно было бы посмеяться. Да не вышло. Слишком серьезно получилось. Янчин в те минуты сам был не рад своей затее. Против него все и обернулось. Как ни оправдывался, как ни выкручивался, верили его словам с трудом. А Юлька вообще не поверила. Его глупая шутка только подтолкнула Юльку на решительный шаг. Свадьба у них.

А ту, первую, избу рубили сообща. Расчистили место, натаскали и накатили камней для основания фундамента. Уложили первый венец, в пазы затолкали сухой мох. Второй венец пошел легче. Работа спорилась. Стены росли. Пол и потолок сбили из жердей. Те, что шли на пол, с одной стороны обтесали, и пол получился довольно ровным. Как приятно было пройтись по нему, постучать каблуками, приобщиться к человеческому жилью, сделанному своими же руками!

Дом наконец готов. Накрыт. Застеклены окна. Первенец, как решили на общем собрании, отдали женской половине геологической партии. Те не нарадовались: жить можно! Каждый вечер мужчины приходили к ним в гости на чай, на огонек. А через несколько дней холодное раннее утро началось визгом и женским криком: «Дом сломался!»

Все сбежались к своему первенцу. Он стоял какой-то странный, разделенный на две части – на верхнюю, по уровню окна, и нижнюю. Промежуток между венцами был шире крупной мужской ладони. В просвет, как в амбразуру, проглядывало голубое небо. Строители и «теоретики» хмуро смотрели на злополучные амбразуры. Чесали затылки. Хмурили брови. Пожимали плечами. Строили разные догадки. Но только не могли ответить на простой вопрос: что же случилось со стенами дома?

Секрет оказался весьма прозаичным – дом усел. Нижние венцы, по мере уплотнения мха, осели, а верхние – повисли на оконных рамах. Усадка любого строения закономерна. Ее необходимо учитывать. Надо было при сооружении отверстий для окон вырубить в бревнах соответствующие пазы, вырубить с запасом, а не впритык. Тогда при усадке верхняя часть не отделится от нижней.

Над строителями потешались долго: дом сдали, как в городе, с недоделками. Конфуз конфузом, а исправлять недоделки надо. Пришлось со всех сторон сруба загонять в амбразуры по бревну, которые вытесали и подогнали по размерам отверстий.

Поселок рос быстро. Построили столовую, баню, контору-камералку, дома-общежития. И все – своими руками, не прекращая основной работы – геологического поиска. Местность оказалась удивительно перспективной на касситерит, хотя месторождения еще и не открыли. Но его разыщут обязательно!

Приятно было вселяться в новые дома из палаток. Крыша над головой! Только радовались недолго. Появилась новая беда. С наступлением осенних дней в таежный поселок началось нашествие грызунов, главным образом мышей.

Мыши – таежные, непуганые. Их – целые полчища. Они не боялись людей. Прогрызали норы, разбойничали в домах, пока хозяева на работе, и поедали все, что попадалось им съестного на пути. Предметом особой их любви, своеобразным лакомством стали геологические карты на жесткой основе. Жесткая основа – дюралевый планшет, на котором столярным клеем приклеивался плотный лист ватмана. На ватмане наносились маршруты, рисовались геологические карты, отмечались перспективные места и многое другое, очень нужное и необходимое. Жесткая основа исключала деформацию бумаги от действия влаги, солнца, мороза. Это было важно, поскольку позволяло сохранить точность измерений.

Именно такие планшеты и привлекли внимание грызунов. Мыши лакомились толстой бумагой и столярным клеем, а заодно вместе с бумагой уничтожали ценную информацию, собранную по крупицам геологами тяжелым изнурительным трудом в маршрутах.

Мыши особенно зверствовали по ночам. Нередко были случаи, когда за одну ночь они уничтожали информацию, добытую целым отрядом за неделю неустанного поиска.