Тайна Черной горы

– Закладывал, это точно. А продолжать придется уже тебе. У нас, у геологов, есть такая прибаутка: «Там, где в поиске начинается механизация, там кончается геология». Это сказано не нами, но в самую точку. В какой-то мере, даже в прямой, скажу тебе, касается и нас. Экспедиция наша из чисто геологической организации перестраивается в полупромышленное предприятие. Бульдозеры, автомобили, станки, дизели, электростанции, насосы, разные там винтики, гаечки, ключики навалились, задавили, неумолимо подчиняя и время, и ум руководителя. Появились механики, мастера, электрики, слесари и другие специалисты в общем-то явно не геологического профиля. А без них-то уже при современном размахе, понимаешь, Евгений, становится совершенно немыслима ни сама геологоразведочная работа, ни само существование экспедиции, – и добавил, положив руку на плечо Казаковского: – Это уже твоя епархия, сплошная инженерия. Тебе и карты в руки.

Глава седьмая

1

Казаковский приходил на работу раньше всех сотрудников, здоровался с заспанным диспетчером и, пройдя по пустому коридору, открывал двери своего кабинета. Включал свет. И в этот момент жители таежного поселка по освещенному окну кабинета начальника экспедиции могли сверять свои часы: стрелки неизменно показывали одно и то же время – семь ноль-ноль утра.

Евгений Александрович и зимой и летом открывал форточку, проветривал кабинет и, придвинув стул, усаживался поудобнее за письменным столом. Протерев очки, начинал просматривать бумаги: поступившие за ночь сводки о пройденных метрах в штольнях, о пробуренных метрах, радиотелеграммы из поисковых партий и отрядов геологов и геофизиков, разбросанных по всему региону, краткие докладные начальников служб и подразделений, разбирал почту.

Бумаг приходило много: и нужных, дельных, и ненужных, бесполезных, поскольку они поступали с большим опозданием, когда все сроки исполнения давно прошли, а многие бумаги просто дублировали решения и постановления вышестоящих органов. И все бумаги – с высокими подписями, печатями, на фирменных бланках – указывали, приказывали, наставляли, требовали немедленного исполнения, срочного ответа, отчета, статистических данных, графиков, подробных сведений. Бесконечный бумажный водопад, от которого не увернуться, не отмахнуться. Хочешь не хочешь, а выкраивай время, вникай, разбирайся, распределяй, переадресовывай по отделам, службам, общественным организациям…

Иногда он радовался, улыбался, когда бумага радовала, а чаще хмурился, сдвигал брови, и на высоком лбу у переносицы залегали морщины. Приняв решение, он брал ручку и записывал нужные приказания. Потом на чистом листе бумаге, разделенном продольной полосой, вписывал с одной стороны фамилии тех, кого надо вызвать или пригласить, главным образом это были руководители служб и подразделений, а с другой стороны заносил объекты, на которых необходимо побывать самому или кого-то послать из руководителей, вникнуть в суть дела непосредственно на месте, разобраться в обстановке, прежде чем принимать решение. Потом вынимал из папки точно такую же бумагу за вчерашний и позавчерашний день со списком людей, которых необходимо было пригласить, с перечнем подразделений и геологических служб, на которых намеревался побывать. Многие строчки на тех листках были вычеркнуты, что означало, что эти пункты его ежедневного рабочего плана выполнены. А некоторые оставались и бросались в глаза, как строчки птичьих следов на чистом снегу. И строчки эти накапливались изо дня в день. Казаковскому, при всей его неуемной энергии и работоспособности, явно не хватало времени, этих самых быстротекущих минут и часов, из которых спрессованы сутки. Не хватало времени, чтобы всюду побывать, вникнуть, разобраться. А жизнь стремительно катилась вперед, наматывая сутки, недели, месяцы. Много было сделано, а до многого не доходили руки.