Тайна двух океанов. Победители недр

Адамов не увидел реактивных самолетов, не услышал о меченых атомах, электронно-счетных машинах, постройке атомного ледокола. Он не узнал, что на смену «веку электричества» скоро придет «век атомной энергии», что сила атома даст людям новую энергию раньше, чем подземные или бутановые электростанции.

Пусть некоторые технические идеи Григория Борисовича устарели, но чувства его героев, их горячая любовь к Родине, их стремление к лучшей жизни на земле и в наши дни будут близки читателю.

Если бы Адамов жил сейчас, огромные технические и научные достижения наших последних лет, такие события, как запуск в космос искусственных спутников Земли, конечно, вызвали бы к жизни новые книги этого энтузиаста советской техники.

1959 г.

М. Поступальская

Победители недр

Часть первая

Необычайный проект

Глава 1

КНЭ

Географические карты всех частей света, огромная, почти до потолка, карта СССР, диаграммы, чертежи, синьки, эскизы зданий, сооружений, снарядов самых необычайных форм и размеров сплошь закрывали стены и простенки большой комнаты в Доме ученых.

На столиках, этажерках и полках разместились макеты и модели этих зданий и снарядов. Тут были диковинные гидростанции над голубыми лентами рек, вертикальные разрезы гигантских понтонов, качающихся над прозрачными морскими глубинами, плотины, прорезанные многочисленными огромными трубами, высочайшие ажурные башни с букетом ветряных колес на вершине, коротко усеченные конусы и длинные полуцилиндрические желоба, устремленные кверху и покрытые внутри зеркалами.

Большой овальный стол с изогнутыми ножками стоял посреди комнаты. Он был уставлен стаканами чая, кофе, бутылками ликеров, сифонами, вазами с фруктами и конфетами, коробками папирос и сигар.

У стен стояли мягкие диваны, в углах, вокруг маленьких столиков, были разбросаны удобные кресла; большой стол окружали легкие стулья.

Комнату наполняли шум, говор, смех, веселые восклицания. Человек двадцать мужчин и женщин, разбившись на группы, оживленно беседовали.

Сегодня дежурный распорядитель – Цейтлин.

Он непомерно толст, этот Цейтлин, но его энергия и подвижность изумительны. Он весел, его толстые, красные губы улыбаются, а близорукие глаза щурятся под большими очками. Вот он схватил стакан чая и поставил возле миловидной, невысокой девушки:

– Пейте, Ниночка, пейте, голубушка! Поправляйтесь!

– А вы, Илья Борисович, от чая так поправились? – спросил Андрей Иванович, спокойный, смуглый человек с густой шапкой темных волос.

Но Цейтлин уже не слышал. Из другого конца комнаты он тащил к столу сразу трех человек, яростно споривших возле этажерки с моделями зеркальных приборов.

– Да идите же к столу наконец! – кричал он. – Можете и там спорить, несчастные гелиофантасты! Конкретной пользы будет столько же…

Николай Рощин, высокий блондин с длинным, худым лицом, быстро повернулся к Цейтлину и язвительно произнес:

– Я думаю, что всей ветротехники хватает только на твою энергию. В этом, кажется, и вся конкретная польза от нее.

– Ты говоришь глупости, Николай! – У Цейтлина от обиды задрожали губы. – Моя ветроэнергетика дает уже столько электроэнергии, сколько три Днепрогэса, а твое гелио пока способно только сушить фрукты, давать горячую воду в банях да жарить котлеты в Средней Азии.

– Я не спорю, – сказал, смеясь, Рощин, – ты полон ветроэнергии, но это старая, древняя, известная чуть ли не египтянам сила. Ветроэнергия просто анахронизм в нашем Клубе новой энергии. А ты так пренебрежительно относишься к гелиотехнике и ее представителям, что я, кажется, внесу предложение об исключении тебя и твоей ветроэнергетики из КНЭ.

– Подумаешь! – презрительно скривил губы Цейтлин. – Если так рассуждать, то, пожалуй, придется распустить весь наш клуб. Здесь не представлен ни один вид энергии, которая не насчитывала бы за собою веков. Твое гелио, Николай, еще, говорят, Архимед пустил в ход, когда огромным зеркалом, составленным из тысяч женских туалетных зеркал, поджег римский флот, осаждавший Сиракузы. Энергию морских приливов и отливов использовали в Англии и Нормандии еще в четырнадцатом и пятнадцатом веках. Энергию падающей воды тоже с незапамятных времен применяли в водяных мельницах. Как же ты исключишь ветроэнергию? Нет, брат, этот номер не пройдет!

И, сверкнув стеклами очков, он помчался к дверям, весело приветствуя входящего:

– Кого я вижу?! Милый, сумрачный друг мой! Где ты пропадал?

Лицо Никиты Мареева было, в самом деле, невеселым. Две резкие морщины залегли над переносицей, две другие – длинные, глубокие – протянулись от носа вниз, к небольшой черной бородке. Густые брови низко нависли над черными, строгими, почти жесткими глазами.

Увидев Цейтлина, Мареев улыбнулся. Взгляд неожиданно стал мягким.

– Где же ты пропадал, Никитушка? – пожаловался Цейтлин, обнимая Мареева. – Ты меня подводишь. Я тебя ввел в наш клуб, а ты на одном собрании побывал и пропал на полгода! Что же это такое?!.