Тайна двух реликвий

– Эй, эй! Осторожнее! – вдруг по-английски крикнула Ева водителю и вцепилась в поручень: микроавтобус проскочил перекрёсток на красный свет, распугав другие машины.

Водитель не отреагировал, а Одинцов сделал успокаивающий жест.

– Всё в порядке, – сказал он. – Если за нами был «хвост», мы оторвались… или сделали вид, что оторвались.

Ева возмущённо фыркнула, а Мунин спросил, кивнув на водителя:

– Это кто?

– Друг, – сказал Одинцов.

За рулём сидел Родригес. Ещё вчера Одинцов арендовал через Интернет машину на его имя, и микроавтобус ждал кубинца на парковке у вокзала в Кёльне.

Ева хмуро поинтересовалась:

– Ты думаешь, охотники уже здесь?

– Я никогда не думаю, я знаю, – старой шуткой ответил Одинцов. – Они совершенно точно уже здесь.

Микроавтобус немного попетлял в центре города и привёз троицу к вокзалу.

– Не отставайте! – велел компаньонам Одинцов перед тем, как войти в здание.

– А как же лекция? И вещи? – занервничал Мунин.

Одинцов посмотрел на него через плечо:

– При чём тут вещи?

– Ну, мы же уезжаем…

– Нам нельзя уезжать.

– Почему? – спросила Ева.

Может быть, в более спокойной обстановке Одинцов ответил бы подробнее, а сейчас коротко бросил на ходу:

– Охотники Бóриса твоего прихватили. Если мы исчезнем, они его грохнут.

Ева при этом известии переменилась в лице, а Мунин на полном ходу налетел на чьи-то чемоданы, которые стояли поперёк дороги. Захромав и шипя от боли, он догнал Одинцова с Евой, которая повторяла:

– И что теперь? Что нам делать? Как его спасти?

– Если уезжать нельзя, зачем тогда вокзал? – спросил Мунин.

Одинцов молчал.

Лавируя среди толпы, компания добралась до кассы и выстояла небольшую очередь. Вместе с кассиршей работал администратор. Одинцов расспросил его про выдуманный маршрут и с благодарностью взял пару рекламных книжечек для туристов на случай, если за происходящим всё же кто-то следил: со стороны это напоминало покупку билетов. От кассы троица вернулась на привокзальную площадь, где ждал микроавтобус.

– Теперь домой, – сказал Одинцов.

Родригес доставил пассажиров до места кратчайшим путём, высадил и уехал.

Мунин спохватился уже в коридоре мини-отеля.

– Ваш друг… этот, который нас возил… может ещё меня отвезти? – краснея, спросил он у Одинцова. – Для безопасности…

– Отвезти куда?

– Меня Клара ждёт.

– Забудь, – сказал Одинцов, запирая входную дверь изнутри на ключ. – Вот именно что для безопасности. Кстати, шторы задёрните поплотнее. Мы на осадном положении. До утра отсюда ни ногой, дальше сообразим. Если тебе совсем невтерпёж – зови Клару в гости, пусть приезжает.

Мунин задохнулся от возмущения.

– Звать куда, в эту… живопырку?! С соседями за картонной стеной?!

Ева уже скрылась в своей комнате, но тут снова выглянула в коридор и сказала:

– Приличная девушка после такого предложения обидится навсегда.

– И правильно, – согласился Одинцов. – Пусть лучше дома сидит. Целее будет.

– В каком смысле? – не понял Мунин.

– Видишь ли, Конрад Карлович… – Одинцов разорвал полуметровый узкий свёрток, полученный от Родригеса, и в его руках тускло блеснул мачете. – Напоминаю, что за нами охотятся. Я думал встретить этих ребят завтра в подходящем месте и… – Он сделал короткое движение внушительным клинком. – В общем, снять проблему раз и навсегда. Но теперь они могут поторопиться. Особенно после того, как мы их припугнули.

– Вокзал? – догадалась Ева. – Они думают, что мы собираемся уехать?

– Хорошо, если так. – Одинцов ногтем проверил остроту клинка: мачете стоило наточить получше. – Чем больше у них времени на подготовку, тем они опаснее… Я не знаю, сколько их. Не знаю, как они вооружены. И что у них в головах, тоже не знаю. Зато знаю, что им нужны мы трое – все сразу и поскорее. А значит, напасть они могут в любой момент. Поэтому от нас пока лучше держаться подальше… Слышишь, Конрад Карлович?

Мунин сунул руки в карманы, прислонился к стене и слушал, глядя исподлобья. Одинцов продолжал:

– Случись что, защищать я буду тебя и Еву, а на Клару может рук не хватить, предупреждаю честно. Потерпи`те всего сутки. Позвони ей, наври что-нибудь, вали всё на меня… Она тебя учила немецкому – поучи её русскому. Карл у Клары украл кораллы, личную жизнь, молодость, красоту и так далее. Вон, у Евы спроси.

Мунин взвыл, как обиженный ребёнок, и скрылся в своей комнате, с грохотом захлопнув дверь.

– Дурак ты, – сказала Ева и тоже ушла к себе.

– Уже и пошутить нельзя, – проворчал им вслед Одинцов. – Ой, какие мы все чувствительные…

Он занялся делом. Большие окна комнат смотрели на улицу, за них можно было не беспокоиться. А вот матовые окошки обоих туалетов и окно кухни выходили на обратную сторону дома – в узкий проулок, похожий на петербургские дворы-колодцы. Запорами служили длинные вертикальные шпингалеты с горизонтальной рукояткой посередине. Одинцов поставил на каждую рукоятку по стакану. При малейшем движении стакан должен был упасть с высоты на пол и звоном разбитого стекла просигналить о попытке открыть окно.