Тайна императорской канцелярии

– Слышали, от знакомых, – продолжил я, увидев обращённый на меня взгляд его внимательных карих глаз, – что здесь очень тихо и красиво. Вот и приехали. Думаем покататься на лодке, рыбку половить и вообще… Сейчас вот осмотримся, и будем подыскивать себе крышу над головой.

– Да-к, – огладил мужчина свою громадную, чёрную как смоль бороду, – это сделать совсем нетрудно. И если не побрезгуете, можете остановиться у меня на сеновале. Там и тихо, а главное мягко. Только, чур, не курить!

– Мы вообще не курим! – обрадовался я, делая шаг навстречу чернобородому. А поспать несколько ночей на деревенском сеновале, это просто замечательно.

– Ну, тогда пойдёмте, провожу вас до хаты, – призывно поманил нас рукой мужчина, – здесь недалече будет.

– Сколько возьмёте за постой? – бдительно поинтересовался Михаил. Я это спрашиваю к тому, что белорусских денег у нас с собой совсем немного.

– Можете и русскими рублями заплатить, – ещё шире улыбнулся мужчина, показав полный рот крупных чуть желтоватых зубов. Если заплатите по двести рублей за день, так ещё и кормёжку вам обеспечу. У меня здесь всё своё, доморощенное. И хряк, и курочки и рыбка копчёная, и на огороде у меня всё хорошо позрело. Даже и не сомневайтесь, всё у меня здесь гарное и смачное…

– Предложение было более чем заманчивым. Озеро и два крупных острова располагались практически рядом, а стол и кров обещались за совсем небольшие (по московским меркам) деньги.

– Да, действительно, – активно поддержала мужчину Сандрин, – что нам привередничать? Давайте сходим и осмотрим наше возможное пристанище. Если понравится, то и останемся здесь ещё на пару дней.

На смотрины ночлега мы с девушкой пошли вдвоём, оставив свою поклажу на берегу, под присмотром Воркунова. Чернобородый уверенно двигался впереди, мы же держались чуть сзади, не успевая за его быстрыми и размашистыми шагами. Обогнули крошечный, заросший кустарником овражек, и тут я понял, почему мы раньше не заметили нашего провожатого. Справа, в естественной впадине, в узкой, но видимо глубокой лагуне, я заметил две лодки, вытащенные им на узкую прибрежную полосу. Одна была обычная двувёсельная деревянная шлюпка, вроде тех, на которых москвичи катаются на прудах ВДНХ. Второе судёнышко было немного солиднее, и представляло собой угловатый алюминиевый корпус, оснащённый небольшим бензиновым мотором. Кажется, во времена социализма такие мини-катерочки назывались «Казанки». Около деревянной, перевёрнутой килем вверх посудины дотлевал небольшой костерок, а сама лодка антрацитово посверкивала свеженанесённым на её борта варом.

– Флотилию свою в порядок привожу! – мигом проследил мой взгляд, обернувшийся в этот момент мужчина.

– А зачем вам целых две лодки? – невольно поинтересовался я.

– Да-к, – развёл тот руками, – две здесь и нужны, как не крути. Если далеко куда поехать, так на Казанке удобнее и к тому же быстрее получается. Но вот бензин-то, – досадливо прищёлкнул он пальцами, – кусается по цене! На моторе всюду не наездишься. Правда, – заговорщически подмигнул он мне, – я быстро наладился ездить в Шеляково, на российскую сторону. Там бензин конечно подешевле будет! Но и-ть, вот беда-то, и деньги там за него тоже требуют российские же! А где я их тут-то в нашей «Картофляндии» насобираю-то? Поэтому я поневоле больше на плоскодонке загребаю…, руками.

Выбравшись на другую сторону овражка, мы оказались в центре довольно большой поляны, окружённой со всех сторон густым лесом.

– Вот и всё хозяйство моё, – приглашающее взмахнул мужчина рукой, – всё на виду!

Хозяйство его – с виду целая помещичья усадьба, было довольно приличным по размеру, это я отметил сразу. Ближе к озеру, на взгорке, стоял крепкий деревянный дом необычной для белорусской деревни конструкции, выстроенный на высоком, собранном из круглых валунов фундаменте. Позади него был пристроен длинный почерневший от времени сарай, к которому прилепилась, хотя и низенькая, но зато полностью застеклённая теплица. Чуть в стороне от неё располагалось загороженное частоколом пространство, видимо представляющее собой обычный крестьянский огород. Ближе к лесу, метрах в пятидесяти от основного дома высились ровно посаженные тремя рядами яблони и сливы, под которыми, озабоченно похрюкивая, бродила большая откормленная свинья.

– Прошу, извиняйте, – распахнул хозяин дверь веранды, – у меня здесь не слишком прибрано. Хозяйка…, она к детям поехала…, в город значит, а сам я не великий мастер порядок-то наводить…