Тайна императорской канцелярии

Её холодная, выверенная по интонации речь, несколько отрезвила наши разгорячённые головы, и, оставив попритихшего Михаила наверху, я вновь спустился в раскоп. Поскольку отрытая нами нора была слишком узка для двоих, мне пришлось работать в одиночку. Через пару минут я откопал ещё один бочонок, а затем ещё один. Попутно освободил и обломок лопаты, застрявшей в щели между ними. Вскоре после этого меня сменил пришедший в себя Воркунов. Он-то и установил, что остальные бочонки находятся под первым слоем, в своеобразном подвале. Выгрести их наружу оказалось крайне трудно, ведь каждый из этих вёртких и скользких вместилищ весил не менее тридцати килограммов!

Окончательно справиться с этим многотрудным делом нам удалось лишь к половине пятого. Тяжело дыша, мы уселись втроём вокруг нашей добычи, не в силах даже шевельнуться.

– Но их только шесть!!! – удивилась Сандрин, любовно оглаживая округлые бока бочонков. Одного явно не хватает!

– Я там всё перекопал, – безжизненным голосом отозвался на её реплику Михаил. Один пропал. Его точно нет!

– Так может, его там никогда и не было, – заметил я. Что вы себе думаете? Тот, кто их зарывал, неужели не воспользовался внезапно перепавшим богатством. Конечно же попользовался. Так что о седьмом бочонке можете забыть с чистой совестью. И кстати, друзья, нет худа без добра. Шесть на три делится поровну и без остатка!

Говоря эти слова, я намеренно повернул фонарь в руке девушки так, чтобы видеть выражение лица француженки. Но она, видимо уловив мои намерения, отвернулась в сторону и демонстративно промолчала. Впрочем, меня это не удивило. Будь я субтильной девчонкой из воспитанной и культурной Европы, то не слишком бы препятствовал двум мужикам, с острыми лопатами, тем более в такой нервной обстановке.

Некоторое время мы сидели молча, переводя сбитое дыхание и проигрывая в головах свои дальнейшие ходы.

– Так выходит, все наши мешки и верёвки нам и не пригодились вовсе, – вдруг встрепенулся Михаил. Обидно, мы на них полдня потратили!

Он подтянул к себе сумку с мешками и резким движением вытряхнул их в круг света. Взяв один мешочек, он попытался натянуть один из них на ближайший к нему бочонок, но, тут же убедившись, что это невозможно, небрежно отбросил его в сторону.

– Пора грузиться, – поднялся я на ноги. Чего сидеть просто так? Пока будем плыть на ту сторону озера, ещё насидимся.

Михаил поднялся следом и с тяжким вздохом взялся за один из бочонков.

– Всё хорошо, – проговорил он сквозь зубы, – ну уж больно тяжелый и вёрткий. Никогда бы не подумал, что в столь маленьком объёме может быть столько веса. Как же мы их понесём?

– Возьмёмся с двух сторон и осторожненько потащим, – отозвался я. Что тут сложного?

– Ничего, – фыркнул он. Но если кто-то из нас запнётся и выронит ношу…, то дерево треснет, словно яичная скорлупа. И так удивительно, что оно выдержало почти двести лет.

– Потому что сделано из качественного дуба! – отозвался я. А обручи наверняка ставили латунные или медные. Я где-то вычитал, что на пороховые бочонки набивали именно такие обручи…

– Чтобы не вызвать случайной искры? – высказал догадку Михаил.

– Верно! – кивнул я. И берись, наконец, попробуем отнести хотя бы один.

Как и предсказывал Михаил, наш путь до лодок оказался поистине мучителен. То и дело наступая друг другу на ноги, спотыкаясь и безбожно матерясь, мы и в самом деле не раз рисковали выронить бесценный груз. Но вот, и «Казанка». С грохотом вывалив в неё бочонок, мы, не сговариваясь плюхнулись на прибрежные камни.

– Думал – сердце разорвётся, – пожаловался Михаил, – руки до сих пор дрожат.

– Слушай, – предложил я, – давай воспользуемся твоей курткой. Так сказать в виде мягких носилок. Она у тебя довольно крепкая, из брезентухи пошита, выдержит и не такой вес.

– Я за неё семьсот рублей отдал, – заныл Михаил, – жалко, если лопнет!

– Ты совсем дурак, или, как? – потянул я его за воротник. У нас под ногами миллионы долларов лежат, а ты плачешь по каким-то несчастным семистам рублям! Окстись!

– И в самом деле! – усовестился мой друг. Извини, никак не привыкну к такому неожиданному счастью!

С курткой в качестве носилок дела пошли несколько веселее. За десять минут мы перетащили в металлическую лодку ещё три бочонка и приготовились отнести пятый.

– Последние два предлагаю погрузить в прицепную лодку, – предложила Сандрин, сопровождающая нас с фонариком при каждом рейсе. А то, как бы не было проблем!

– Точно! – согласился я с её предложением. Давайте в маленькую шлюпку уложим и два оставшихся бочонка и туда же посадим Сандрин. Так на обеих лодках будет примерно по одинаковому весу.

– Боюсь, всё золото придётся сложить именно в «Казанку»! – как гром среди ясного неба прозвучало из-за прибрежных кустов.