Тайна храма

— Вы говорите о радиоуглеродном анализе. Радиоуглеродное датирование, предложенное Уиллардом Фрэнком Либби, не выдерживает никакой критики. Да, полвека назад его изобретение отметили Нобелевской премией, и идея сама по себе привлекательна. Но на практике разброс слишком велик, прошлогодний лист в парке могут датировать как пятисотлетний артефакт. Сегодня к этой методике большинство специалистов относится скептически. Наша группа выполнила датирование многих записей астрономического характера, а именно описаний солнечных и лунных затмений, старинных звездных каталогов, гороскопов, то есть описаний расположения планет по зодиакальным созвездиям, покрытий звезд движущимися планетами и т. п. Оказалось, что во всех тех случаях, когда астрономические решения существуют, они попадают в эпоху X–XVII веков нашей эры. Названия многих городов перекочевывали с одного места на другое, но современные историки будто не замечают этого…

— Еще раз, — замотала головой Эмма. — Куда делись города?

— Извините! — рассмеялся Дорохов. — Мы здесь все время говорим на эти темы, а человеку со стороны конечно непонятно. Например, что касается Иерусалима. Существует теория, выдвинутая русскими учеными, по которой местоположение современного Иерусалима может отличаться от месторасположения библейского. Старый город, в котором вы сегодня побывали, раньше носил арабское название Аль-Кудс. Вас не удивляет логика древних строителей, выстроивших столицу в пустынной безводной местности. Дорог нет, до моря далеко, как, впрочем, и до ближайших рек. Что мешало построить город в более удобном месте? Город-порт это естественное расположение для столицы, что за напасть строиться в полсотни километров от моря. Кто-то может возразить, мало ли городов в пустыне. Ответ прост — не мало, но ни один не являлся столицей огромного государства.

— Действительно странно, — согласилась Эмма. — Но может в те далекие времена здесь протекала река, изображенная на старинных рисунках.

— Нет никаких тому подтверждений, скорее наоборот. Сегодняшний Иерусалим стоит там, где стоит, но возникает вопрос, всегда ли он здесь находился. Столицей великой Византийской империи являлся Константинополь, сегодняшний Стамбул, и православные христиане называли его Царьградом. Некоторые ученые полагают, что Царьград менял свое месторасположение, тогда, что мешало последовать его примеру Иерусалиму? Из истории мы знаем, что и Москва часто называлась Царьградом, а патриарх Никон пытался построить Новый Иерусалим в непосредственной близости от нее…

— Виктор! — взмолилась Эмма. — Я не очень хорошо знакома с русской историей. И, честно говоря, все это трудно воспринимается на голодный желудок.

— Да, конечно, — виновато воскликнул Дорохов. — Сегодня здесь великолепно приготовили баранину.

— Отлично! Я готова съесть все, что угодно.

Мужчина скрылся в зале ресторана и через несколько минут вернулся с огромной дымящейся тарелкой в одной руке и бутылкой красного вина в другой. Баранина действительно оказалась восхитительной, под стать ей и гарнир, состоящий из смеси орехов, сушеных и свежих фруктов.

Русский математик оказался прекрасным рассказчиком. Он говорил вдохновенно, поражая Эмму удивительными подробностями. Из его слов следовало, что никаких следов реки в окрестностях Иерусалима не обнаружено. А большое количество религиозных храмов разных концессий подтверждает лишь то, что эта местность на сегодняшний день является духовным центром для людей разных религий.

Виктор с восторгом говорил о современном большом разноплеменном Иерусалиме — городе, где исламский музей соседствует с музеем стран библии. Где расположен единственный в мире музей налогов, а в иерусалимском зоопарке собраны все животные, упоминающиеся в Библии.

По дороге в гостиницу Эмма не могла избавиться от странного чувства. Дорохов ей однозначно понравился — высокий, выше шести футов, крепкий, с густыми темно-русыми волосами и серыми глазами. Черты лица крупные, мужественные, рот чувственный, а улыбка необыкновенно открытая. Но главное, что привлекало в его облике, это обходительность и спокойствие. Было видно, что и она ему нравится, и он этого не скрывал. Что-то произошло между ними, вспыхнула какая-то искра. С ним было хорошо, очень надежно.

Виктор вел машину и продолжал рассказывать об Иерусалиме, о его истории и современных нравах, царящих в этом удивительном и неспокойном городе.

Эмма поймала себя на мысли, что все это время почти не вспоминала о своем занудном американском бой-френде. Ей даже в голову не пришло обратиться к нему за помощью. В глубине души она была уверена, что он скажет «учись решать свои проблемы сама, я же не впутываю тебя в свои дела». Он часто так говорил, и в их совместной жизни постепенно выработалось правило «каждый отвечает за себя».

Машина остановилась у входа в отель, и Дорохов грустно произнес:

— К сожалению, мы уже приехали.