Тайна лечебницы Отектвуд

Сдаться полиции. Рассказать про Диану, про ногу Апекса, что нашел в лесу. Про Игмена. Про Кристину Морган. Но ему не поверят. Не поверят ни единому слову. И ему придется снова бороться. Снова доказывать свою вину или невиновность.

Теелефон долго вибрировал, прежде чем Кори заметил звонок. Ему уже давно никто не звонит, никто не пишет. Высветился номер Эйприл.

– Да. – у Кори не было сил ругаться с бывшей девушкой.

– Кори, пожалуйста приезжай. Мне очень плохо.

– Что случилось?

– У меня болит живот. Я не могу больше. Отец на смене.

– Вызови скорую.

– Кори, я прошу тебя. Это и твой ребенок тоже.

Его ребенок. Кори только сейчас осознал, что в скором времени может стать отцом. Таким же, как его собственный. Который бросил их мать и уехал в закат. И что ребенок может иметь такой же цвет волос и глаз. И что его ребенок будет сумасшедшим. Он зачат сумасшедшим, в утробе дочери сумасшедшей, в самом безумном городе. Его ждет Отектвуд и шоковые терапии. Его ждут вонючие палаты, грязное белье и транквилизаторы. Он не сможет стать врачом, строителем, художником, актером, даже долбанным космонавтом. Он будет психом. Вместо аттестата зрелости ему выдадут справку и клеймом психа.

И как тут сдашься? Лоусон вылез из автомобиля и быстро зашагал к автобусной остановке. Пятьдесят минут и из-за тощих голых стволов деревьев показалась крыша церкви, торговый центр для всей семьи и памятник основателю. Администрация рудника, Сытый Билл, полуразрушенные и недостроенные здания, спальный район, окраина. Кори вылез на конечной. Прошел через дворы под лай собак, отворил скрипучую калитку. Дверь была не заперта.

– Эйприл, ты дома? – позвал Кори, не решаясь заходить. – Эйприл. – повтори Кори и сделал шаг внутрь.

Несколько рук толкнули его, и он больно ударился о стену. Из легких разом выбило весь воздух. Очки слетели. Кори прищурился чтобы разглядеть расплывчатые силуэты.

Отец Эйприл с охотничьим ружьем, Росс Эдисон с разбитой бутылкой, Колбан, двое работяг, которых Кори частенько видел в Билле. И Розенталь.

Кори дернулся наугад. Будь, что будет. Он надеялся, что его пристрелят на месте. Но его вернули на место. Дуло прижималось к груди. Кори хотел бы знать, из чего он будет застрелен, но совершенно не смыслил в оружии. Тем более без очков. Очень походило на винчестер из «Терминатора».

– Где Крашер? – спросила миссис Розенталь.

– Я не знаю! – выкрикнул Кори. Слезы невольно хлынули из глаз, смывая с лица придорожную пыль. Сколько прошло? Чуть больше двух часов. А уже весь город уверен, что он пособник беглеца. Чертовы сплетники, чертова больница, чертовы люди. Чем он вообще руководствовался, идя в медицину и посвящая свою жизнь помощи тем, кто на раз придут за ним с ружьем.

– Звоните шерифу. – выкрикнул кто-то из толпы.

– Да! – поддержал незнакомца Кори, но топла жаждала самосуда.

– Что бы его посадили и кормили три раза в день на наши налоги? Где Крашер?

– Где моя сестра? Что ты с ней сделал? – Росс, шатающийся после очередной попойки. махнул розочкой, Лоусон закрылся, и Росс рассек ему предплечье. Кровь потекла в рукав, щекоча кожу.

Тут Кори понял, что если признается, то толпа разорвет его на кусочки.

– Я не знаю. Я ничего не сделал! – Лоусон сползал по стене, но чужие руки тут же поднимали его и прижимали обратно к драным обоям.

– Ты изнасиловал мою дочь! – заговорил Кейс, тыча ружьем в подбородок Кори.

– Нет. Мы встречались. У нас все было по согласию. Спросите ее сами.

– Моя бедная девочка беременна от насильника!

– Ваша бедная девочка дочь шизофренички! – вдруг заорал Кори. Из-за слез и отсутствия очков Кори совсем перестал видеть. Он будто был один и уже не обращал внимания на тычки, пинки и удары. – Вашу жену свели в Отектвуде с ума. Ваших детей, жен, мужей, братьев и сестер сводили с ума в Отектвуде. Я могу это доказать. Послушайте!

Кейс ударил Кори прикладом в щеку и тот рухнул на пол. Лицо горело. Его тянули за ноги, больно хватали за плечи, били о косяки. От боли Кори совсем оглох.

– Не в моем дворе. Отвезем его на старый рудник. – эхом раздался голос Кейса.

– Прошу вас. Не надо.

Это и значит сдаться? Молить о пощаде? Нет. Мольба и унижения – это тоже действия. А сдаться это лежать на брезенте в грязном багажнике. Подскакивать на ухабах и ждать своей смерти.

Аффективное расстройство

Алабама, Отектвуд, 4:30 p.m.

Дневной свет после темноты багажника окончательно ослепил Кори. Его тащили по земле, по камням, по избитому бетонному полу. Джинсы порвались, кожа оставалась на кусках арматуры, торчащей из бетона. Руки выворачивали в суставах. Собирая остатки своего сознания, Кори понимал, что если выживет, то после всех этих травм не сможет ходить. Если выживет. Его грубо бросили на холодный железный пол. Это был лифт. Клеть. Про устройство рудников он читал в дневниках Честити.