Тайна масонской ложи

Раваго и Тревелес пересекли обсаженный оливковыми деревьями прямоугольный внутренний дворик и зашли в прилегающее к нему здание. Пройдя по левому из двух длинных коридоров, они попали в небольшую комнату, где их ждал скромный завтрак.

Каждый из них, сев за стол, налил себе по чашке кофе. Не обращая внимания на лежавшие на столе горячие ароматные булочки, которые, казалось, совсем недавно вынули из печи, Раваго сразу перешел к делу, которое он хотел срочно обсудить с алькальдом.

— То, о чем сейчас пойдет речь и ради чего я вас вызвал, может представлять серьезную угрозу для интересов нашего государства. — Раваго отыскал среди валявшихся на столе многочисленных бумаг экземпляр газеты «Ежедневные объявления», вышедшей еще в прошлом месяце, и протянул его алькальду. — Прочтите и затем скажите мне, что вы по этому поводу думаете!

Хоакин быстро пробежал глазами по напечатанным на первой странице заголовкам, пытаясь понять, какое именно из объявлений он должен прочесть.

— «Стоимость фанеги ^[13]пшеницы резко упала», — прочел он вслух. Раваго терпеливо ждал.

— «Учреждение новой Академии изящных искусств снова откладывается», — продолжил чтение Тревелес.

— Боже милосердный! Да перейдите же вы к тому, что для нас важно! Я не могу сидеть здесь с вами целое утро!

Хоакин нашел заголовок, посвященный политическим проблемам.

— «Франция и Австрия подписали договор, направленный против Пруссии». — Он поднял глаза на Раваго, ожидая от него подтверждения, что это и есть та статья, которую он имел в виду. Однако священник, у которого уже лопнуло терпение, вырвал газету из рук Тревелеса и — крайне недовольным тоном — прочел сам:

— «В старой части Мадрида найден труп мужчины. Причина его смерти не установлена».

Бросив на Тревелеса сердитый взгляд, Раваго продолжил читать заметку:

— «Вчера, двадцать третьего августа, жителем нашего города был обнаружен труп молодого мужчины, на котором не имелось никаких следов насилия. На момент отправки данного выпуска в печать еще не были установлены ни причина смерти, ни личность убитого. Если кто-то может сообщить какие-либо сведения по поводу данного происшествия, просьба обратиться к представителям властей».

Закончив читать, Раваго в течение нескольких секунд молча смотрел на Тревелеса.

— Я знаю об этом случае, хотя, по правде говоря, мы не обратили на него особого внимания. Естественная смерть в таком возрасте, конечно, явление нечастое, однако все же данный случай не имеет большого значения.

— Да нет, имеет, и очень даже большое! — заявил Раваго.

— А вы не могли бы изъясняться яснее?

— Этого человека звали Матео Вильче. Это вам о чем-то говорит?

— Имя — нет, а фамилия — конечно же да.

— Он — племянник графа де Вальмохады, дона Томаса Вильче, и я уверен, что его убили.

— Убили? Почему вы так думаете? И откуда вы узнали, что этот человек — именно он? — на одном дыхании выпалил Тревелес.

— Матео выполнял важное поручение, которое ему дал я. Каждую среду он приходил ко мне и рассказывал о ходе выполнения им этого поручения. Что это было за поручение, я вам объясню чуть позже. Однако после его очередного визита о нем две недели подряд не было ничего известно — он пропал. Поначалу я не очень беспокоился — до тех пор пока не увидел это объявление. Интуиция подсказала мне, что тут что-то не так, и я решил навести справки. Я не смог взглянуть на труп лично, потому что его уже похоронили, однако не далее как вчера мне удалось встретиться с человеком, который обнаружил этот труп, и по данному им описанию убитого я понял, что это и в самом деле Матео.

— Понятно! Однако стоит ли сразу же делать вывод, что это было именно убийство?..

Хоакину ох как не хотелось иметь дело еще с одним преступлением, которое ему придется добавить к числу нераскрытых.

— Я прошу, чтобы вы приказали провести эксгумацию, а затем и вскрытие — которое, кстати, почему-то не сделали после обнаружения трупа. Я уверен, что смерть этого юноши, вопреки имеющимся у вас сведениям, вовсе не была случайной.

Раваго налил себе еще кофе и на этот раз взял одну из сладких булочек.

— Как я вам уже говорил, Матео выполнял важное поручение: он следил за посольством Англии и особенно за теми посетителями, которые приходили к Бенджамину Кину.

Данное заявление Раваго заставило Тревелеса удивиться.

— Вы мне раньше об этом ничего не говорили, а ведь если вспомнить, какую должность я занимаю, то это скорее моя работа, чем ваша.

Раваго покраснел: занимаясь подобными тайными операциями, он очень не любил в этом признаваться.