Тайна «Нереиды»

— Да, можешь отдать под суд. Не буду спорить.

— А теперь ты идешь со мной на смерть. Это ты тоже знаешь?

— Да.

— Стыкуется одно с другим?

— Вполне.

Десятая[63] когорта Первого Непобедимого легиона Независимой Месопотамии рыла окопы. Солдаты в одних шароварах и тюрбанах лениво взмахивали лопатами. Сигнумы когорт, украшенные крылатыми быками, были воткнуты в белый песок.

В полдень работы прекратились. Солдаты сидели в тени палаток, ели вчерашние черствые лепешки, запивали водой и курили. Когда на горизонте показалось белое облако и стало расти, они лениво поднялись и стали вглядываться в даль, силясь различить, что же там впереди. Прозвучал сигнал тревоги, но легионеры даже не сразу поняли, что опасность исходит именно от этого облака. Схватив лопаты вместо винтовок, новобранцы попрыгали в недорытые окопы. И тут облако пыли их накрыло. Из него выскочили низкорослые мохнатые лошадки и с разбегу перемахнули через траншеи. Всадники орали что-то ужасное и размахивали кривыми саблями. Кто-то из солдат пытался подставить под удар лопату, кто-то рухнул на дно окопа, надеясь спастись. Но последний всадник, перемахнув через траншею, швырнул в нее гранату. Десятой когорте в тот день не повезло.

Батарея успела сделать один-единственный залп, и тут же среди артиллеристов замелькали всадники в синих чекменях. Варвары беспрепятственно ворвались в неукрепленный лагерь, потоком разлились между палаток. Началось избиение. Легат легиона, юный племянник Эрудия, вскочил на быстроного жеребца и пытался вырваться из ловушки, но зоркий глаз степняка заметил рубины на золоченом броненагруднике. Аркан захлестнул шею легата, и незадачливый военачальник рухнул в пыль. Жеребца поймал другой варвар. Никто не пытался оказать сопротивления. Большинство поднимало руки, но в плен взяли немногих, остальных перебили. Через два часа Первый Месопотамский легион, гордость царя Эрудия, перестал существовать.

Глава 5

Грандиозные игры Триона

«Сенатор Бенит заявил, что теперь, когда гладиаторы сражаются лишь ради денег, они должны убивать друг друга. Его предложение нашло неожиданную поддержку не. только у зрителей, но и у самих гладиаторов. — Я всегда мечтал совершить убийство на арене, — признался Красавчик. — Нынче не нужен особый дар общения с гением. Гении рядом, и мы видим, что это ничтожества. Главное для гладиатора — иметь волю к убийству».

«Акта диурна». Ноны марта <7 марта>

До Нисибиса они добрались, как и обещал Рутилий, на следующий день. Расположенный на холме возле реки Джаг-Джаг, посреди пологой равнины, город жил в основном торговлей. Крепость оказалась куда в худшем состоянии, чем предполагалось. Когда-то здесь были мощные укрепления. Сейчас стены обросли лавчонками и крошечными домишками без дверей. Циновки над входами поднимались на палках и подпирались шестами. Женщины и дети, одинаково загорелые и одинаково ободранные, раскладывали товар прямо на мостовой. Несколько храмов римских богов, кирпичные, без мраморной облицовки, с осыпавшейся во многих местах штукатуркой, не блистали ни сокровищами, ни красотой. Часть населения поклонялось Ахуре Маздре, но с ленцою, без должного фанатизма. Горит священный огонь на алтарях — и этого вполне достаточно. Повсюду сновали собаки, десятки, сотни собак. Город этот был метисом — не римский и не восточный, здесь все смешалось — богатство и бедность, роскошь и грязь, культура и суеверия, а пуще всего неверие, дома и притоны, таверны и лавки, фонтаны и пальмы, мостовые и грязные лужи, в которых валялись свиньи. Свиней было превеликое множество. На базаре торговали финиками, из фиников варили кашу, с ними пекли лепешки. Из фиников делали очень крепкий и очень вкусный ликер. Косточки от фиников валялись в пыли и почему-то постоянно норовили попасть в сандалии. Элий представлял Нисибис куда более загадочным и роскошным. А увидел обыкновенный провинциальный городишко. И почему именно здесь должна быть построена спасительная стена?

Начальник железнодорожной станции лениво отбивался от наседавших римлян, взявшихся неведомо откуда. Выяснилось, что вторая железнодорожная ветка также перерезана. И никто почему-то не собирался ее чинить.

— Кто отвечает за железную дорогу? — рявкнул Рутилий так, что куратор станции покачнулся вместе со стулом и едва не упал.

— Начальство в отъезде, — пробормотал куратор.

— Значит, ты?

— Нет… — выдавил чуть не плача куратор.