Тайна Орлиной сопки

Вечером после ужина за камышовыми стенками столовой раздался голос дежурного:

— Выходи строиться на боевой расчет!

Лейтенант Пулатов скомандовал:

— Смирно, равнение налево!

— Здравствуйте, товарищи пограничники! — сказал начальник заставы.

— Здравия желаем, товарищ капитан!

— Рядовой Бородуля, выйти из строя… За отличную стрельбу объявляю вам благодарность.

Глубокой осенью на заставу прибыло пополнение. Старослужащие разъезжались по домам. Младший сержант Ковалдин приучал к молодому пограничнику Амура и грустил, что скоро придется расставаться с четвероногим другом.

Старшина первой статьи Шарапов остался на сверхсрочную. Все понимали, что он сделал это из-за чернокосой Истат. Перед Новым годом старшина решил наконец с ней объясниться. Против обыкновения, решительно направился в поселковый Совет.

Некоторое время они испытующе смотрели друг на друга.

— Так вот… — наконец приступил было к разговору командир катера.

Девушка перебила полушутя-полусерьезно:

Страсть  бесконечна,  страстным  дорогамНет  пересечения,  нет!..

В  деле  отрадном  ждать  ли  гаданья,Предвозвещения?  Нет!..

— Хафиз! — безошибочно определил Вахид. — А я за тобой.

Она смотрела насмешливо:

— Интересно…

— Я люблю тебя, Истат! — В первый раз он объяснился ей в любви.

Девушка вспыхнула и отвернулась…

На катере друга поджидал Кошевник. Шарапов угрюмо молчал.

— Ясно! — Никита тут же помчался в поселковый Совет, разыскал Истат.

— Что ты сказала старшине?

— А что я должна была сказать?

— Вот женится старшина на первой встречной — будешь тогда знать!

Девушка ответила стихами:

Чтоб  мудро  жизнь  прожить,  знать  надобно  немало,Два  важных  правила  запомни  для  начала:Ты  лучше  голодай,  чем  что  попало  есть,

И  лучше  будь  один,  чем  вместе  с  кем  попало.

— Кто это сказал? — лукаво спросила она.

— А я почем знаю?

— Омар Хайям сказал, вот кто!

Кошевник разошелся:

— Чихал я на твоего Хайяма!

Истат сразу отреагировала:

— А я на твоего старшину. И потом, кто его просил нанимать адвоката?..

Так и не внес изменения в личную жизнь старшины первой статьи Шарапова Новый год.

Только что майор Серебренников сообщил капитану Ярцеву, что его застава признана лучшей в округе.

— Кстати, о Бородуле. — Ярцев знал, что этот солдат всегда интересовал политработника. — Помучились мы с ним, поработали, товарищ майор, но пограничную службу он научился уважать.

— Очень хорошо, — ответил Серебренников. — А почему вы не принимаете Бородулю в комсомол?

— Рановато еще.

В день Советской Армии застава, как обычно, выстроилась на боевой расчет. На погонах Пулатова появилась третья звездочка. А когда к застывшим по команде «смирно» пограничникам подошел начальник заставы, на нем были майорские погоны.

Были и другие перемены на заставе. Бородуля стал ефрейтором, ходил теперь старшим пограничного наряда. Бегалина назначили командиром отделения, а сержанта Назарова перевели на соседнюю заставу старшиной.

Молодые солдаты постепенно втягивались в службу.

Вечером офицеры собрались у Ярцевых. Лариса Петровна приготовила праздничный ужин. Когда на столе появился чай, пришел начальник КПП. Его шумно приветствовали. Людмила протянула фотографию сестры:

— Только что получила.

— Неужели люди могут быть так похожи? — в который раз спросил Мансуров.

Людмила улыбнулась:

— Думаю, что скоро вы в этом убедитесь. Сестра собирается приехать сюда. Вот только как быть с родительским домом?

— Сдайте на время хорошим людям. А я с удовольствием познакомлюсь с вашей сестрой.

Стекла вздрогнули от густого пароходного баса.

— Я пошел, — сразу поднялся Мансуров. Его не задерживали, причаливала «Медуза».

Максим Максимович встретил пограничников на мостике. Начальник КПП не спеша поднялся по трапу и прошел в его каюту.

Мансуров раздвинул шторку на иллюминаторе и ждал, когда старый капитан положит перед ним на откидной столик судовые документы и паспорта. На этот раз Максим Максимович показался ему особенно усталым.

Юнга принес чайник. Капитан кивком поблагодарил его и отпустил.

— В понедельник меня провожают на пенсию, — наконец сообщил он.

— Почему так неожиданно?

— Кому-то срочно понадобилось мое место.

— Ты что-то не договариваешь, отец.

— Все правильно, Акобир. Мне давно пора уходить на берег. Только ты дай мне слово, что всегда сам, слышишь, сам будешь встречать «Медузу».

На палубе пробили склянки. Максим Максимович отвернулся и непослушными пальцами стал набивать трубку.

«Медуза» шла вверх по течению с полными трюмами. День заметно прибавился. Рассвет наступил рано, и солнце, едва показавшись на горизонте, начало припекать.

«Медуза» спешила. Первый раз на ее мостике стоял новый капитан. Он вглядывался в однообразные, поросшие камышом берега, однако мысли его были далеко отсюда.

— Приближаемся к Реги-Равону, — предупредил рулевой.

— Малый ход!