Тайна Орлиной сопки

Вот приглушенные шаги уже совсем рядом. Бородуля увидел ноги в солдатских сапогах. «Наряд!» — сообразил он и, преодолевая неизвестно откуда взявшуюся слабость, подал опознавательный знак. Сапоги замерли.

Чья-то рука легонько стукнула по голенищу. «Свои!» — облегченно вздохнул Бородуля, вылезая из камышей. Перед ним стоял сержант Назаров.

Бегалин доложил:

— На границе без происшествий.

— А как Бородуля? — спросил командир отделения.

«Сейчас нажалуется!» — решил Бородуля. Но Бегалин, наоборот, похвалил напарника.

Когда майор Серебренников снова приехал на заставу, ему доложили, что Бородуля все еще нет-нет да проявляет страх при несении дозорной службы. В наряд с ним пограничники шли неохотно, и капитан Ярцев старался поменьше посылать его на границу.

Правда, сержант Назаров теперь не мог особенно жаловаться на Бородулю: внутреннего распорядка солдат не нарушал, приказания выполнял точно, на занятиях старался вникнуть в смысл того, что говорил командир. Но подавленное состояние не покидало его, он даже перестал реагировать на остроты Кошевника, а если тот слишком уж допекал, просто отходил в сторону.

Командир катера Шарапов, секретарь комсомольской организации заставы, по совету капитана Ярцева провел диспут на тему «О воинском долге и храбрости». Говорили об Александре Матросове, Юрии Смирнове, о пограничнике-следопыте Карацупе, молодогвардейцах. Потом смотрели фильм «Подвиг разведчика». Бородуля, казалось, увлекся.

На следующий же вечер Шарапов затеял викторину. Он поставил на бильярд огромный сверток, перетянутый красной лентой (никто не знал, что в этом свертке пирожок), и объявил условия игры. Каждый говорит пословицу о храбрости. Считают медленно до трех. Кто скажет последним — получит приз. Желающих оказалось много.

— Где смелость, там победа! — начал старшина Пологалов.

— Где смелость, там победа. Раз!.. — подхватил Шарапов.

— На героя и слава бежит! — вставил кто-то.

А другой тут же добавил:

— Смелость города берет!

— У страха глаза велики! — выпалил Никита Кошевник и толкнул в бок соседа. Им оказался Бородуля. Он обиделся и отошел от стола.

Все это майор Серебренников выслушал внимательно, а потом сказал комсомольскому вожаку:

— Мне кажется, ваша ошибка заключается в том, что вы действуете слишком прямолинейно. Ну зачем без конца напоминать человеку о его слабости? Уверен, что это его тоже мучает. Сами говорите: изменился, ушел в себя Бородуля. А вы оставьте его в покое, дайте ему все обдумать. А если будете говорить о храбрости, то как-нибудь, знаете, искренне, убежденно, не формально.

В тот же вечер майор и сам провел беседу с пограничниками, сказал, что на имя командира части пришло письмо. Незнакомая девушка просила сообщить, что с тем пограничником, который, прощаясь с нею, обещал писать часто, а потом совсем замолчал.

Никита сидел красный, хотя Серебренников не назвал имя девушки и не сказал, откуда пришло письмо.

— Само собой разумеется, — задумчиво произнес Серебренников, — любовь проверяется не только письмами. Вот служил у нас в батальоне солдат. Звали его Володя. Тезки мы с ним. Хороший парень, веселый. И девушкам, видно, нравился. Полевая почта только на него и работала. Между прочим, в первый раз он влюбился, когда еще учился в школе…

Умеет майор-политработник находить живой контакт с людьми. И ни о каких таких боевых подвигах вроде не рассказывал. А пограничники сидели, внимательно слушая каждое слово. И видели три ряда орденских планок на гимнастерке офицера. Может быть, у них даже мелькнула мысль, что говорил он о себе…

Бородуля удивился, когда вечером на скамейку рядом с ним присел майор Серебренников.

— Красиво, — произнес он, вглядываясь в звездное небо. — Смотрите, вон высоко над горизонтом зажегся четырехугольник ярких звезд. Знаете, как они называются?

— Нет.

— Это созвездие Пегаса. Если примерно в час ночи вы посмотрите на небо, увидите к северо-востоку от него две ярких звезды — созвездие Персея. А вот блеклое пятно между Пегасом и Персеем — Туманность Андромеды — относится уже к другой звездной системе.

И тогда солдат спросил с плохо скрываемым волнением:

— А Большая Медведица, товарищ майор… где она?

— Что это вас так заинтересовала Большая Медведица?

Бородуля решился:

— Вот выхожу я, товарищ майор, на границу, и творится со мной что-то неладное. Вот, скажем, Большая Медведица — семизвездный ковш, а куда он делся?

— А вы разве до сих пор не знаете, что каждая звезда появляется и исчезает в определенное время? Это, между прочим, зависит и от времени года, и от того места, откуда мы наблюдаем звездное небо. Большая Медведица видна здесь, но низко над горизонтом, в первой половине ночи, а вы ищете ее, вероятно, под утро.

Весь день лейтенант Пулатов и его молодая жена бродили по ташкентским магазинам. Перед самым закрытием, вконец измученные, они вышли из универмага и, вырвавшись из людского потока, свернули к уютному скверу.