Тайна пациента

– Я ее ненавижу! Она дрянь. Она хочет мне навредить. Она… – Пейсли распахивает глаза. Ее грудь ходит ходуном. Лицо покраснело и промокло от пота. Она трясется, и в ее глазах сверкают слезы. – Я не могу это делать. Я не могу. Я не хочу это делать.

У Лили пересыхает во рту.

– Почему, Пейсли?

Она вытирает рот.

– Потому что… она ужасна, эта темноволосая девочка, она хочет меня убить. У нее есть нож, и она хочет перерезать мне горло, чтобы заставить меня молчать – убить мою хорошую половину. Невинную часть меня. Она хочет отобрать у меня все, что я люблю – мою семью – и… я… Я не знаю почему, чем я вызвала ее ненависть, – Пейсли берет кувшин и дрожащей рукой наливает себе стакан воды. Выпивает его залпом. – Простите. Я… Я не знаю, откуда это взялось.

– Все в порядке. Вы отлично справились. Сегодня мы не будем погружаться глубже, но, возможно, в следующий раз мы позовем вашего внутреннего руководителя, хорошую половину. И спросим хорошую девочку, может ли она что-нибудь сказать о… плохой.

– О Софи.

У Лили в жилах холодеет кровь. Это перенос. Проекция. Вот и все. Ей просто нужно передохнуть.

Одержимость

Истинная История Преступления

Ранее в тот день, 22 апреля 1989 года, семилетний Харрисон Уиттейкер обнаружил свою мать за швейной машинкой в подвале, где было прохладно. Она шила костюм для его старшей сестры, исполнявшей главную роль в школьной пьесе. Крисси играла Сандру Ди в постановке «Бриолина» и репетировала песню, пока у Харрисона не заболела голова.

«Можно я пойду поиграю к Дэнни?» – спросил он мать.

«Нет. Через час мы поедем в магазин. Тебе нужны новые брюки».

«Мне не нужны брюки. Мне нужно пойти поиграть. Пожалуйста. Мама Дэнни сказала, у них будет барбекю, с хот-догами и мороженым, а потом кино. Дэнни пригласил меня. Его мама сказала, я могу остаться на ночь, и мы можем сделать палатку из одеяла. Пожа-а-а-алуйста».

«Харрисон…»

«Пожалуйста, мама. Я сделаю все уроки и остальное. Обещаю».

Он ныл и канючил. Он терпел весь вчерашний день. А необычно теплая погода лишила покоя всех вокруг. Его мать глянула на часы.

Шейла Уиттейкер устала. Ее муж целыми днями работал в нефтегазовой индустрии, и его только недавно повысили. Она тащила на себе все хозяйство и пыталась запустить новый семейный бизнес. Ей еще нужно было забрать буклеты для их молодой компании. Шейле приходилось расходовать энергию избирательно и рационально, а настойчивый Харрисон вытягивал ее до дна.

«Хорошо, ладно. Хорошо».

«Спасибо, мама!» От его поцелуя ее сердце оттаяло, и она улыбнулась.

Последний раз Шейла Уиттейкер видела своего сына в зеркале автомобиля, когда выезжала на дорогу, направляясь с Крисси в торговый центр. Он стоял вместе с лучшим другом и соседом, Дэнни МакНейлом, на лужайке МакНейлов – в четырех домах от Уиттейкеров – и размахивал на прощание рукой. Харрисон держал на руках своего маленького терьера, Пого. Он всегда и везде брал Пого с собой.

Если бы Шейла Уиттейкер заставила Харрисона поехать в торговый центр за новыми штанами, возможно, ее сын остался бы в живых.

Сейчас ему было бы около сорока.

Шейла даже могла бы стать бабушкой. Возможно, ее супруг, Джим, был бы еще жив. Возможно, он не впал бы в алкогольную зависимость из-за жестокого убийства их маленького мальчика. Джим Уиттейкер так и не смог оправиться после того весеннего дня в Глен Дэнниге.

Если бы Шейла Уиттейкер не попросила свою дочь, Крисси, отнести семье МакНейл меренговый торт, купленный для них в торговом центре, Крисси могла вырасти совершенно другим человеком. Шейла могла сохранить контакт с дочерью.

«Это главная ошибка моей жизни», – сказала Шейла Уиттейкер тележурналисту в годовщину убийства семьи в Глен Дэнниге.

«Если бы я не настолько устала, если бы не поддалась его уговорам. Если… если бы я приняла хоть одно иное решение, Харрисон мог не стать жертвой психопата. Все мы жили бы иной жизнью, потому что тот кошмар не закончился убийством Харрисона. Он не закончился со смертью Дэнни МакНейла и его родителей. Волновой эффект ощущается годы спустя». Шейла Уиттейкер замолчала и отвела от камеры взгляд, а ее глаза блестели от слез.

«Психопат нас уничтожил. После такого оправиться нельзя, понимаете? Это… Такое жестокое преступление не искупляется, когда ловят убийцу. Оно продолжает влиять на вас. Долгие годы. Даже молодой старшина присяжных… стресс из-за суда ужасно на него повлиял. Он погиб в аварии, вел машину в пьяном виде, спустя тринадцать месяцев после приговора, и я думаю, если бы ничего этого не случилось, он был бы жив по сей день».

Ру

Сейчас

21 июня, вторник

– Я Дез Парри, – представляется женщина и протягивает Ру руку. – Управляющая «Красного льва». Еще я обслуживаю столики, нанимаю и тренирую персонал. В общем, все одновременно. Чем я могу вам помочь, сержант Дюваль?

– Я могу где-нибудь поговорить с вами наедине? – спрашивает Ру, убирая удостоверение.

Внезапно управляющая начинает нервничать.

– В чем дело? – она хмурится, словно что-то ее терзает. – Мы… мы не встречались раньше?