Тайна Спящей Охотницы

- Сложа – не сложа… Но только куда благоразумнее оставаться вам пока здесь и готовиться к путешествию с сыном в сороковые годы, - ответил князь. – Может быть, одежку какую-нибудь антикварную найти… - Он похлопал себя по бедрам, то есть – по антикварным папиным джинсам «Монтана». - Ассигнации того времени у коллекционеров прикупить оптом по дешевке тоже не помешает… А мы с Никитой пока отправимся на «Лебедь», разберемся там с положением дел и постараемся устроить вам удобный транзитный проезд, как только откроется сквозной проход через эпоху.

Папа помолчал-помолчал и сказал «угу». А потом протянул дедов браслет Никите:

- Возьми на всякий случай. Может, сработает всё-таки, если совсем припрёт.

- Спасибо, - сказал Кит и принял бесценное наследство.

- А где, позвольте поинтересоваться, граммофон? – спросил князь, страшно довольный итогами переговоров.

- Сейчас соберу по сусекам, так уж и быть, - вздохнул папа и посмотрел то в одну, то в другую сторону, прикидывая, откуда начинать сносить на стол детали разобранного «граммофона времени».

- Тогда я, с вашего позволения, пока переоденусь, - сказал князь и вышел.

Минут через пять папа снес из разных углов, тайников, сусек и загашников детали старательно разобранного им граммофона.

- Как ты их еще не выкинул… - прокомментировал Кит.

- Что-то меня остановило, - сначала усмехнулся, а потом грустно вздохнул папа.

Тут и портупей-юнкер Веледницкий появился в уставном виде, только с закатанным рукавом гимнастерки на забинтованной руке. На другой руке он держал шинель и кадетский прикид Никиты.

- О, уже почти все готово! – порадовался он, глянув на стол, и протянул Киту шинель и фуражку. – Возьми, еще пригодится.

- Может, еще какую-нибудь одежку с собой отсюда прихватишь? На смену… – грустно сказал папа.

Князь Георгий тут же сомнительно утешил папу Кита:

- О-о, Андрей Николаевич, как говорят в наших временах, не извольте беспокоиться. У нас на Никиту Андреевича там давно пошит и даже на вырост гардероб на все случаи жизни: хоть на бал в Таврический… простите, туда мы уже опоздали… ну, и хоть в экспедицию на Северный полюс… или даже на Марс.

Кит шинель взял, но сначала положил ее на папино кресло:

- Погоди, Жорж. Сначала машинку починим.

Краем взора он уже видел крохотную мерцающую искорку – точку сборки – на куче граммофонного лома.

- Отойдите подальше, - предупредил он.

Папа и князь отступили на шаг, каждый – в свою сторону.

Кит и руки не успел поднять, как всякие железки-кусочки подпрыгнули, закружились над столом, разгоняя воздух не слабее настольного вентилятора, засверкали искрами, полыхнули роем-пузырём и… вдруг звонко треснуло где-то позади и, сверкнув, пулей просвистело к столу мимо самого уха князя Георгия.

Вихрь искр погас.

Граммофон уже стоял на столе как новенький.

Князь в недоумении трогал, проверял ухо, цело ли…

Кит посмотрел, откуда просвистело: там, в стеклянной дверце небольшого старинного буфетика, видна была звездочка дырки – и вправду, как от крохотной пульки.

- Па-а… - ужаснулся Кит. – Ты чуть Жоржа не убил.

- А что это было? – робко спросил Жорж.

Папа постоял-постоял… и стукнул себя кулаком по лбу:

- Это же игла! Она там, в буфете, отдельно лежала… а я и не заметил… Забыл! Прошу прощения.

- Ничего, - отмахнулся князь той же, здоровой, рукой, которой трогал ухо. – Мне в вашем времени пули и даже снаряды не страшны… не говоря уж о граммофонных иглах. Хорошо, что хоть пластинки так летать не должны, а то не напасёшься. Надеюсь, хоть одна еще осталась.

Папа важным движением руки успокоил публику, торопливо достал из среднего ящика своего письменного стола заветную черную пластинку, вынул ее сначала из пластикового пакета, а потом – из старого конверта.

- Может, хоть до утра отдохнете? – как бы невзначай, между делом спросил он.

- Не стоит искушать судьбу, - упрямо покачал головой князь, ему, конечно, не терпелось домой из чужого мира, где не стало любимых просторов, - Это время нельзя ставить под удар. Мы не знаем, на что способна Спящая Красавица.

- Чуть не забыл! – спохватился Кит

В три секунды он сбегал на кухню за голографическим фото самой опасной девчонки во Вселенной.

– Па, так она живая или искусственная? – спросил напоследок Кит, безнадёжно при этом вздохнув. - Реши наконец… Что делать-то?

Он из последних сил заставлял себя надеяться, что папа напоследок сработает компасом и покажет сыну самое верное направление.

- Эх, крестить бы тебя! - стал гнуть свое папа. – Я уверен, что крещеному человеку гораздо легче определить, есть у этого андроида душа или нет.

- А что мама на это скажет? – обозлился Кит, напомнив папе про родительский договор о том, что сын сам выберет в конце концов во что ему верить – во всесилие науки или просто верить… но только не раньше, чем он достигнет совершеннолетия и паспорт не получит.