Тайна старого особняка

Я всеми силами стараюсь не закатывать глаза.

Элиза восклицает:

– Она ушла!

Теперь жалюзи на окнах опущены. Интересно, подглядывает ли женщина сквозь щелочки.

– Но кто такая П. Шноцлетон? Это она?

– Я не знаю, – отвечает Элиза, заметно нервничая. – Это было очень странно.

На другой стороне улицы мы наконец-то находим номер 1418 – дом Гвиневры Лекавалье. Подъездная дорожка длинная и извилистая, как червяк, а на другом ее конце находится большой, ГИГАНТСКИХ размеров дом из серого камня. У него четыре трубы и миллион окон, и он настолько хорош, что трудно смотреть на него без комка в горле. Надеюсь, когда-нибудь мы с мамой сможем себе позволить дом хоть на четверть такой восхитительный, как этот. Я даже согласен на двухэтажный. Или на дом с камином. Или на дом, в котором хотя бы нет странного запаха. Или, на худой конец, на дом, где можно пользоваться кондиционером.

Мама говорит, что деньги не растут на деревьях. Но, может быть, она ошибается. Потому что Гвиневра Лекавалье, похоже, нашла огромный денежный дуб.

– Карлос? – обращается ко мне Элиза. – Мы зайдем?

Нельзя допустить, чтобы она догадалась, что я сейчас чувствую. И мечтать о деньгах нельзя тоже – это не поможет раскрыть тайну. Нужно сосредоточиться на поиске улик. И тогда у мамы появится возможность спасти свое агентство.

Как говорит мой тренер младшей лиги, надо думать только об игре.

– Пошли, – говорю я Элизе и бегу к двери прямо по траве, чтобы срезать путь.

– Извините! – раздается вдруг голос, и кто-то выбегает из стоящего рядом с домом сарая для инструментов. – Что это вы делаете? – кричит этот человек с другого конца двора.

Он высокий и худой, с растрепанными светлыми волосами, ярко-голубыми глазами и ямочкой на подбородке.

– Нет-нет-нет! – восклицает он, подходя к нам на цыпочках по земле, посыпанной удобрениями. – Я только привел газон в порядок! Не топчите его ботинками! Вы помнете траву!

– Упс! – ойкает Элиза. – Простите!

– Все в порядке, – вздыхает мужчина. – Я не хотел кричать на вас, ребятки. Вы ведь просто не знали.

– А кто… – собираюсь спросить я, но Фрэнк меня перебивает.

– Простиииииииииите, пожааааааалуйста, – кричит он и тычет в незнакомца пальцем. – У вас подбородок в форме задницы, – констатирует Фрэнк и разражается истерическим хихиканьем.

Мужчина расплывается в улыбке:

– Меня зовут Отто Патерностер. Я ландшафтный дизайнер миссис Лекавалье.

– Кто такой лошадный дизайнер? – уточняет Фрэнк.

– Я помогаю ухаживать за ее прекрасным садом, огородом и лужайками. Сажаю овощи, выпалываю сорняки…

Отто продолжает говорить, но мои глаза стекленеют, и я пропускаю его слова мимо ушей. Я частенько проделываю этот трюк со взрослыми, особенно с учителями.

– Но вам, ребятки, это, наверное, неинтересно, – слышу я слова Отто.

– Что? Что вы! Конечно нет! – восклицает Элиза. – Очень интересно!

Но я понимаю, что это неправда, потому что она краснеет. Элиза не умеет врать.

– А что вы, ребятки, тут делаете? Вы родственники миссис Лекавалье?

– Нет, – отвечает Элиза.

– Мы дефективы! – заявляет Фрэнк, гордо выпятив грудь.

– Детективы, – поправляет его Элиза.

– Детективы? Что… Зачем…

– Мы здесь, чтобы выяснить, кто присылает миссис Лекавалье письма с угрозами. Вам что-нибудь известно об этом? – спрашивает Элиза.

У него глаза расширяются от удивления. Радужки становятся похожи на голубые блюдца.

– Нет! Явпервые об этом слышу! Что все это значит? Какие угрозы? Она в опасности?

Яне могу обсуждать подробности дела с первым встречным. Это, можно сказать… первое правило в профессии детектива.

– Не волнуйтесь, мистер Отто, сэр. Все под контролем.

Затем я хватаю Элизу и Фрэнка за руки и тащу их к бронированной входной двери Гвиневры Лекавалье.

– Это нехорошо, что меня распирает от восторга? – шепчет Элиза, пока я звоню в дверь.

Нам открывает высокий мужчина. На нем дорогой костюм, который, похоже, ему жмет – особенно в области рук и плеч. У мужчины проблески седины в волосах, на макушке лысина, и глаза с обвисшими веками, как у бассет-хаунда.

– Да? – роняет он и хмурится, глядя на нас, словно ему под нос сунули тарелку с тухлятиной.

– Здравствуйте, сэр, – начинаю я. – Мы из детективного агентства…

– ЗДРАААААААААААВСТВУЙТЕ! – раздается громовое приветствие.

За спиной великана по лестнице спускается пожилая дама. Волосы у нее серебристо-белые, а лицо худое и морщинистое. Она вся увешана жемчугами, брильянтами, рубинами, сапфирами и еще брильянтами, словно рождественская елка в человеческом обличье.

– В сторону, Смит! – требует старушка, и верзила бросает на нас свирепый взгляд.

– Здравствуйте, – приветствую ее я. – Вы Гвиневра Лекавалье?

– Ну разве ты не румяная сливка? Я могла бы съесть тебя прямо сейчас! – Она опасно близка к тому, чтобы потрепать меня за щеки.

Почему взрослые так любят щипать, тискать и слюнявить детей? Мерзость!

Я улыбаюсь:

– Мы из детективного агентства Лас Пистас.

– Вы намного моложе, чем я себе вас представляла.

Прежде чем я успеваю подумать, что ответить, вмешивается Фрэнк:

– Эй, вы злюка.