Тайна Тихого океана

– Амулеты от снежных демонов Алсу! – надрывался рядом старый раскосый непалец в гетта на меху и порванном на плече ватнике, и тряс связкой уродливых ожерелий. Торговля и у него шла неважнецки, не сезон. А наличие рядом продавца-стихоплета резко снижало и без того мизерные шансы заработать сегодня. Непалец недобро косился на Кучина.

В багровых лучах окоченевшего солнца облака перетекали через оскалившиеся белоснежными клыками вершины. И казалось, что это струится кровь. Другие облака, не в силах перевалить через горы, лишь выглядывали из-за снежных шапок. Эти облака напоминали Илье только проснувшихся, не совершивших утренний макияж распатланных блондинок. Третьи облака смутно маячили на горизонте, сизые и неконкретные, будто фотографии из космоса штаб-квартиры АНБ США [31] в Форте Мид.

– Рукавицы, а вот кому рукавицы из бараньего меха!.. – неслось со всех сторон. – Купите немного травы «Канада грин» – и ваш дом засияет летом!.. Трава, трава, трава – чуйская, «березка», на любой вкус и цвет!..

Кучин вдруг замолк: среди вяло бродящих по покатому ледяному склону покупателей мелькнули знакомые фигуры шведов в надвинутых на брови капюшонах.

Йоханнсон отодрал от рукава приятеля ладошку низкорослого навязчивого аборигена в островерхой войлочной шапке, на непальском, и потому непонятном языке пытавшегося всучить альпинистам какую-то потрепанную бело-синюю тряпку с непонятной надписью «Zenit», и сам схватил Кнута за рукав:

– Смотги! Вон там, во втогом гяду!..

– А?..

Вокруг, тупо уставившись перед собой, яки жевали прессованное сено. Сеном скупо были усеяны скользкие тропинки меж продавцами. От яков расползался и щипал глаза ядреный дух. Кислородное голодание красило встречные рожи в синие тона. Кнут Юргенсон повернулся в направлении, куда указывал напарник, но нечего эдакого не заметил: пестрые, присыпанные синим искристым инеем ряды торговых точек, и все.

– Е-мое, только что там был этот, котогый из пещегы…

– Да нет, покажалощь…

– Приворотное средство… – уныло бубнил абориген в растрепанном треухе и тельняшке под распахнутым ватным халатом, как кадило раскачивая полотняный мешочек на длинной веревочке. На любовные зелья ажиотажного спроса не было. – Покупайте приворотное средство… с сезонной скидкой!..

Завидев снуло бредущих вдоль торгового ряда потомков викингов с торчащими из под капюшонов пшеничными кудрями, он приободрился и затряс мешочком азартнее:

– Средство от обморожения! Лучшее на Тибете средство от обморожения!

Увы, шведы не понимали непальского. Абориген в сердцах сплюнул на лед. И едва не попал на сапог старичка-непальца в фуражке китайской кавалерии с поломанным козырьком, остановившегося раскурить тонкую длинную трубку.

Табак отсырел за ночь, горел отвратительно, и старому Угху приходилось то и дело останавливаться и терпеливо подносить тлеющий трут к чашечке трубки. Его спутника, высокого краснолицего чужака в черном кожаном плаще с меховым подбоем постоянные остановки бесили жутко. Но чужак пока сдерживался: более дешевого (две поллитры американского виски) посредника при найме проводников ему не сыскать, а до цели оставалось не так уж далеко. Позже, чуть позже краснолицый разберется с этим дряхлым узкоглазым вонючкой. Кортес обернулся: ну скоро ты там? Угх наконец раскурил трубку и уже угодливо семенил за ушедшим вперед нанимателем.

Наниматель весьма беспокоил старого непальца. Он или не он? С одной стороны – чужак с отметиной на челе, как и сказано в тайном Завещании Реты Ригдена, ищет путь Наверх в час смены эпох. Чужак прибыл в Тибет из загадочной далекой Америки, как давным давно и сам Рета Ригден. Чужак ни разу не сказал: «Шамбала», Шамбала чужака совсем не беспокоила… Значит, это именно краснолицый призван освободить Гору в Железной Шапке от бремени и спасти весь мир? Но с другой стороны – очень уж «отрешенный, непричастный прохождению страданий» человек в черном плаще с меховым подбоем… Вон, даже глупые шерпы, завидев его, стараются отойти в сторонку и не пересечься взглядом… Чувствуют, что в чужеземце – сила. Темная сила. Неужели он – Исцелитель? Спроси что-нибудь попроще…

Двое посетителей высокогорного базара не успели уйти с дороги размеренно шагавшего Кортеса, и индеец грубо толкнул их локтем. Ему было холодно и противно. Как далеки родные джунгли и саванны.

Двое бродяг в куртках «Cocon» на невежливый толчок не обратили внимания, поглощенные созерцанием товара.

– Навоз священных для каждого подлинного буддиста коров – лучшее средство замазывать щели от ветра в вашем доме! – басил тип над правым ухом.

– Это еще газ доказывает, что шведское снагяжение – лучшее в миге, – с гордостью объяснял Курт Йоханнсон напарнику, указывая на воткнутые в снег две пары лыж «FlegOFFfrog», аккуратно разложенные вокруг альпенштоки и молотки, змеей свернувшуюся рядом бухту прочнейшей капроновой веревки, – Даже здесь, среди льда и дикарей торгуют нашими товарами!

Напарник кивнул и наклонился поближе к лыжам. Щуплый прыщавый юнец-шерп, заметив интерес покупателей, бойко залопотал что-то по-своему. Видимо, нахваливал товар.