Тайна жёлтых нарциссов

«Стей выпущен из тюрьмы. Я растроган тем, как этот человек почитает меня. Иногда мне хочется обратить его на путь истинный, чтобы он больше не попадал в тюрьму... Но с другой стороны, если бы мне это удалось, и он стал бы приличным, солидным человеком, то я лишился бы тех чудесных переживаний, которыми я наслаждаюсь, благодаря его обожанию. Ведь это так приятно, купаться в лучах обожания... Я говорил с ним об Одетте. Это, конечно, странное дело — говорить о таких вещах с преступником, но он так внимательно слушал! Я даже наговорил ему больше, чем собирался, слишком далеко зашел, но искушение было слишком велико. Какой ненавистью пылали его глаза, когда я закончил рассказывать...

Он тут же составил план, что-то говорил о том, как можно изуродовать ее прекрасное личико. Рассказывал, что сидел в тюрьме с одним человеком, осужденным за то, что облил девушку серной кислотой... Сэм хотел сделать то же самое. Поначалу я ужаснулся, но потом согласился с ним. Еще он сказал, что даст мне отмычку, которой можно отпереть любой замок. Я бы пробрался туда, к ней... в темноте... и мог бы что-нибудь там оставить... что-нибудь подозрительное... что бы, например? Ах, вот, идея!.. Предположим, я подбросил бы туда что-нибудь китайское. Тарлинг, мне кажется, знаком с девушкой, может быть, даже он с ней в хороших отношениях... Если с ней что случится, а у нее найдут что-нибудь из Китая, какой-нибудь сувенир, то этот сыщик наверняка будет заподозрен...»

Дневник заканчивался словом «заподозрен». Замечательная концовка, прямо-таки пророческая! Тарлинг несколько раз перечитал последние фразы, даже запомнил их дословно. Потом он захлопнул книгу и запер ее в ящик письменного стола.

Примерно с полчаса он просидел, задумавшись, подперев рукой подбородок. Теперь все лучше и лучше вырисовывались подробности этого необыкновенного случая. Загадка была близка к разрешению, и строки, оставленные Лайном, значительно облегчали задачу его единственному наследнику.

Торнтон Лайн пошел к ней в дом не по телеграфному вызову, — он его даже не успел получить, — а исключительно с намерением скомпрометировать Одетту и повредить ее доброй репутации. Он собирался оставить у нее в квартире красный клочок бумаги с китайскими иероглифами, чтобы попутно бросить тень и на Тарлинга. Вот почему в кармане его сюртука нашли хонг шайки «Радостные сердца».

Мильбург же пришел в квартиру Одетты совсем по другой причине. Управляющий фирмы Лайн и его шеф столкнулись там неожиданно, возникла ссора, в результате которой Мильбург выстрелил и убил своего шефа наповал.

Таким образом, объяснялось также, почему Торнтон Лайн, отправляясь к девушке, надел войлочные туфли, — он имел намерение прокрасться в квартиру бесшумно, не рискуя быть узнанным, тайно.

Тарлинг размышлял и о том, что говорил Лайну Сэм Стей, о его намерении относительно Одетты Райдер.

Он вспомнил, как Сэм Стей бросил в него со стены поместья Хиллингтон Гров бутылочку с купоросным маслом. Сумасшедший, задумавший изуродовать прекрасное лицо девушки, которая, по его мнению, оклеветала и погубила его благодетеля. Сыщик содрогнулся при одной мысли о том, что мог натворить одержимый злобой безумец.

Ах, этого сумасшедшего нужно найти во что бы то ни стало! Он — последнее звено в цепи всех злодейств и несчастий.