Тайная наука богатеть. Секреты миллионеров и миллиардеров

Вот что сказал Адамс: Передайте губернатору Гаджу, что я давно уже заключил мир с Королем из Королей. Никакое другое мнение не способно заставить меня отречься от правого дела, от которого зависит судьба моей страны. И ВОТ МОЙ СОВЕТ ГУБЕРНАТОРУ: НЕ СЕРДИТЕ НАС, ИБО МЫ УЖЕ И БЕЗ ТОГО ДОСТАТОЧНО РАССЕРЖЕНЫ!

Я полагаю, комментарии здесь излишни. Все, что нам нужно знать о характере этого человека, выражено в этих словах.

Когда этот едкий ответ был доведен до губернатора Гаджа, он был взбешен. Он выпустил письменное обращение к колонистам, в котором говорилось: «Именем Его Величества я обещаю каждому, кто сложит оружие, что он будет прощен и сможет вернуться к своим мирным занятиям. Это не касается Сэмюеля Адамса и Хэнкока, преступления которых столь тяжки, что не заслуживают ничего, кроме казни».

Таким образом, Адамс и Хэнкок были прижаты к стенке. Угроза разгневанного губернатора вынудила их принять другое РЕШЕНИЕ – не менее рискованное. Они срочно собрали тайный совет из своих наиболее верных последователей (вот когда «мозговой центр» получил необходимый импульс). Когда все собрались, Адамс закрыл дверь на ключ, ключ положил в карман и сообщил всем присутствующим, что объявляет конгресс колонистов открытым. Он также сказал, что НИКТО НЕ ВЫЙДЕТ ИЗ КОМНАТЫ до тех пор, пока они НЕ ПРИМУТ НУЖНОГО РЕШЕНИЯ.

Было бурное обсуждение. Некоторые предостерегали колонистов и расписывали самыми ужасными красками последствия такого радикализма. Кое-кто сомневался в верности выбранного пути и говорил, что не время еще столь явно выступать против Короны. Но в этой запертой комнате было ДВА ЧЕЛОВЕКА, свободные от всякого страха (ведь им уже нечего было терять!), а потому они даже не рассматривали возможность поражения. Их вера и настойчивость убедили остальных, и решение было достигнуто. Они постановили, что с помощью комитета по переписке они созовут первый континентальный конгресс, который назначили на 5 сентября 1774 года в Филадельфии.

Запомните эту дату. Это не менее важно, чем 4 июля 1776 года. Если бы не было РЕШЕНИЯ созвать континентальный конгресс, ни о каком подписании Декларации независимости не могло быть и речи. Перед первым собранием нового конгресса другой человек в другой области страны трудился над изданием документа, известного как «Обобщенный взгляд на права граждан британской Америки». Его звали Томас Джефферсон из провинции Вирджиния. Его отношения с Лордом Дэнмором (представителем короля в Вирджинии) были столь же натянуты, как у Адамса и Хэнкока с губернатором Гаджем. Вскоре после публикации этого «Обобщенного взгляда на права…» Джефферсону сообщили, что он подлежит наказанию за государственную измену и преступления против Короны и короля. Вдохновленный этой угрозой, один из соратников Джефферсона, Патрик Генри, произнес фразу, которая стала крылатой. Он сказал: «Коли это измена, так изменяй до конца!»

Именно такие люди – без власти, без армии, без денег – создали первый континентальный конгресс, заседания которого продолжались регулярно в течение двух лет. Они продолжались до тех пор, пока 7 июня 1776 года Ричард Генри Ли не поднялся со своего места и не заявил: «Господа, я заявляю со всей ответственностью, что Объединенные Колонии должны стать союзом свободных и независимых государств, которые должны быть освобождены от власти Британской короны. Любая политическая зависимость американских штатов от государства Великобритания должна быть полностью уничтожена».

Обсуждение его слов было столь бурным и долгим, что он потерял терпение. После нескольких дней дебатов ему опять дали слово, и тогда он заявил ясным и четким голосом: «Господин председатель, мы обсуждали мое предложение в течение многих дней. Все признали, что этот курс является для нас единственно верным. Скажите мне, сэр, почему же мы медлим? Почему мы еще думаем? Когда он наступит, тот счастливый день рождения Американской Республики? Почему не сегодня? Давайте прямо сейчас дадим жизнь этому новому государству, которое будет не опустошать и завоевывать, а установит господство мира и закона. Взгляды Европы прикованы к нам. Старый Свет требует от нас подать им пример свободы, которая может и должна составить счастье гражданина и заставить его навсегда забыть о тирании!»

Ли пришлось уехать в Вирджинию из-за трагедии, случившейся в его семье, не дождавшись решения. Он возложил все свои полномочия на своего друга Томаса Джефферсона, который обещал бороться за их идею. Вскоре после этого председатель конгресса (Хэнкок) назначил Джефферсона главой комитета, который должен был составить Декларацию независимости.