Тайная одержимость

Тогда где же он? Где Александр? Его нет. А может, раз «обработанные», люди не требовали дальнейших настроек? А в себя придут в установленное (неким образом) Александром время, например, после завершения всех многодневных работ, и больше здесь не появятся. Тогда в каком состоянии они ежедневно уходили домой? Неужели в подобном замороженном? Невозможно, просто невозможно. Иначе здесь давно окопались бы журналисты.

Именно поэтому предшествующий день был посвящен изучению поведения людей. Внимательному изучению, в надежде получить хотя бы какое-то логическое объяснение происходящему. Разумеется, зрелище было не из приятных, эстетического удовольствия от лицезрения порабощенных мужчин и женщин Нелли не получала, однако пытливый ум требовал ответов.

Таким образом, вышагивая рядом с рабочими, фиксируя каждое их движение и приглядываясь к малейшему отблеску света в глазах, в надежде узреть в этом частичку былой осмысленности, она провела целый день. Выяснила не много, однако то, что выяснила, в некой степени успокаивало.

Александр действительно не причинял им вреда: люди ели, отдыхали (недолго), естественно, работали. Однако походили при этом на роботов, не отвлекающихся на второстепенные дела: ни разговоров, ни шуток-прибауток, зачастую имеющих место быть в дружных коллективах и компаниях. Люди схематично выполняли то, что должно быть выполнено, а вечерами уходили домой.

Александром они воспринимались как рабочий инвентарь, и подобное равнодушие отталкивало.

Однако не только любознательностью было продиктовано решение превратиться в своеобразного надсмотрщика. Была и другая, не менее весомая причина – Нелли не знала, чем себя занять.

Она не лгала Александру, когда говорила, что адаптация проходит скучно – это действительно было так. Нелли необходимо было чем-то заняться, чем-то нужным и полезным, ладно, на крайний случай просто интересным, но не просмотром кабельного телевидения, с недавних пор здесь подключенного. Потому и ходила по ремонтируемому дому, обдумывая идею, пришедшую в голову прошлым вечером. Вернее, обдумывала способы ее осуществления, так как решение о воплощении задумки в жизнь она уже приняла. А раз Нелли приняла решение…

Люди красили стены в черный цвет – ужас как это мрачно. Очевидно, Александр задумал превратить свое жилище в склеп или же, если добавить вульгарных красных красок, в аналог столь спешно покинутого ею клуба «Зажигалка». Нельзя было такое просторное, а главное светлое, благодаря большим окнам, помещение превращать в нечто темное и угрюмое. Поэтому, сделав вид, что узрела истину, а конкретнее, причину, по которой судьба даровало ее Александру, Нелли принялась за дело. И, как только что поняла, оказывается, рабочими все же можно было управлять даже в этаком нехорошем состоянии.

На мгновение она ощутила себя лицемеркой: только что осуждала Александра за столь потребительское к ним отношение, а теперь сама же поступала не лучшим образом, используя невменяемых людей в попытках достижения цели.

Однако скоро себя успокоила. В независимости от своих дальнейших действий – будет ли стоять в стороне либо сама примет в происходящем участие – настоящее положение вещей она не изменит. Люди как были зомби, так зомби и останутся – раззомбироваться они не собирались. Поэтому, смирившись с этим пренеприятнейшим фактом, Нелли решила из сложившейся ситуации извлечь хоть какую-то выгоду.

Для чего и вручила одному из рабочих чистый валик с ведерком краски песочного цвета, заставляя переделывать уже сделанное. Так и сказала:

– Перекрашивай заново в новый цвет, – после чего подвела человека к покрашенной стене, указывая тем самым область действий. И, как ни странно, получилось! Он начал красить! И что же наблюдаемое значило? Только одно: Александр отключил их мозг и внушил определенную модель поведения, что, однако, не значило, что этой «отключкой» не мог воспользоваться кто-то другой. Например, Нелли, которой было так жаль, так жаль…

Если правильно поняла Александра, а поняла она его правильно, даже учитывая, что на данную тему они не общались, он хотел переделать интерьер в минималистском стиле – лаконично и просто, с использованием табуретки в качестве мебели. Она, разумеется, утрировала, однако была не далека от истины, учитывая нынешнюю наполненность помещения. Александр, очевидно, считал, этого будет достаточно. Только вот Нелли считала иначе: дом будет выглядеть пустым. И тусклым. И нежилым. Нет, ей, определенно, не нравилось. Такое пространство нужно было чем-то заполнить, хотя бы радующими глаз цветами. Если ей и предстояло здесь жить, то точно не в минимализме, навевающем тоску.

И что же они имели? Стены из красно-серой кирпичной кладки и паркетное покрытие из досок разных оттенков коричневого. Отлично. Черные железные колонны малого диаметра, вырастающие из пола с широкой периодичностью ближе к внешним стенам, такие же трубы и балки на потолке. Отлично. Часть отштукатуренных стен, выкрашенных в черный. Не отлично. Меняем на светлый песочный.