Тайная одержимость

– Не сказала.

– И ты ее отпустил?

– А что, должен был привязать?

– Я имею в виду, отпустил, не поинтересовавшись причиной отъезда?

– У нее проблемы… в семье, – пришлось выкручиваться, ставшей стандартной отговоркой, – вот и пришлось покинуть Радлес. Это что же, запрещено законом, и каждый, решивший уехать отсюда, становится подозреваемым? – Зойлу надоел оскорбительный и совершенно бессмысленный разговор, происходивший между ними, и еще больше надоела упертость друга, не желавшего понимать намеков, яснее ясного говорящих «Доступ к информации закрыт».

– Нет, Зойл, это не запрещено. Кто как не ты должен понимать: я почти тридцать лет служу в полиции, и мое чутье порой не дает мне покоя.

– Я повторяю, Артур: у меня все хорошо, нет никаких проблем, и я понятия не имею, кто и зачем на меня напал. Давай оставим эту тему, и не будем ссориться, – Зойл был категоричен и смотрел на друга, ожидая согласия.

Отведя взгляд, Артур поднялся на ноги.

– Хорошо, не будем ссориться. Прости, если лезу не в свои дела.

Зойл кивнул и, откинувшись на спинку кресла, попытался расслабиться.

– Как твое самочувствие? Идешь на поправку? – Артур подошел к столу.

– Вот с этого и нужно было начинать. Да, потихоньку приобретаю былую форму. Правда, надоело посещать врачей, даже не представляешь. Меня теперь знают в больнице даже уборщицы, и все те, кому не лень взглянуть в мою сторону.

Артур ухмыльнулся.

– Зато остался жив. А все могло закончиться намного хуже.

– Ты, конечно же, прав.

– К тому же, пора начинать заводить знакомства среди медиков, они тебе скоро понадобятся.

Зазвонил телефон.

– Они мне и сейчас нужны. К сожалению. – Зойл потянулся и поднял трубку. – Да.

Пара секунд задержки.

– Папа, привет! – Счастливый возглас на фоне помех и шума в отдалении.

Зойла затопила волна счастья. Его Анна.

Он буквально слился с трубкой.

– Детка, как я рад тебя слышать! – Еще бы не радоваться, он не говорил с ней без двух дней месяц.

– Говорю быстро, ты же понимаешь, – понимает. – Со мной все отлично. Всем довольна. Безумно по тебе скучаю.

– Я тоже очень скучаю, – мягко ответил Зойл. – Когда ты вернешься? – Пока не закончилось отведенное время (Зойл не знал, каким способом Анна дозвонилась до него на этот раз) или связь не оборвалась (и такое случалось) следовало расспросить о главном.

– Не знаю, папа. Я в Замбии, приехали днем. И сразу же звонить тебе.

– В Замбии? Ты что же всю Африку решила объездить? – А уезжала в Республику Руанда. – И долго там пробудете?

– Не знаю, пока неизвестно. Я же говорю: только приехали. Нашу группу внезапно разделили: часть осталась в Руанде, а часть отправилась сюда. Были получены новые сведения.

– Какие? – Ну что творят, а?

– Неизвестно. Скоро выясним. Может оказаться, что нас снабдили ложной информацией, и тогда мы зря преодолели этот путь, оставив остальных работать за двоих. А путь, нужно заметить, не маленький.

– Пожалуйста, детка, будь осторожна, – предельно серьезно проговорил Зойл. Ее поездки всегда пугали. А сейчас еще непредвиденные маршруты. Но почему, почему нельзя было выбрать профессию поспокойней? Экономистом или педиатром? – Заставляешь же ты меня поволноваться!

– Все отлично, пап, – хоть и не видел, знал: Анна улыбалась. – В который раз повторяю – мне нравится.

– Я знаю, что тебе нравится, – раздраженно ответил он. – Иначе сидела бы дома под замком.

Анна рассмеялась.

– Ну-ну… Пап, мне пора заканчивать. Я очень тебя люблю. Скорее хочу увидеть и все рассказать. У меня столько интересного!

– Я тоже тебя люблю, детка, – Зойл с грустью улыбнулся. – Когда ты свяжешься со мной в следующий раз?

– Пока не знаю, это сложно осуществить, находясь, например, в пустыне.

Вот эта неизвестность и настораживала: где она, с кем, в какой «убийственной» местности оказалась на этот раз.

– Да, я знаю, что сложно. Где ты вообще отыскала телефон в этой Замбии?

– Эй, не будь таким пренебрежительным! Здесь все же люди живут, и они не такие отсталые, как ты думаешь.

– Да-да. Прости. Я не буду столь пренебрежителен. – Зойл перевел взгляд на Артура, за время своего разговора с дочерью приземлившегося в кресло напротив, улыбнулся и покачал головой, поражаясь преданности Анны своему делу, вплоть до преданности окружению, которое ее в связи с этим делом окружало. И в то же время, не понимая ее: неужели скитания в третьесортных странах при ужасающих условиях действительно могли нравиться?

– Передай от нас привет, – вмешался Артур. – Скажи, мы очень соскучились.

– Я слышу, – рассмеялась Анна. – Дядюшке Артуру тоже привет.

Зойл усмехнулся.

– Ей ничего не нужно передавать, – он смотрел на друга. – Твой басистый тембр слышен даже в Африке. Тебе тоже «Привет».

– И тетушке Мари, – перечисляла Анна.

– И Марии.

Артур улыбнулся.

– Ну, пока папа, – сказала Анна, Зойл уловил нотки грусти в адресованном ему прощании. – Я обязательно позвоню, как выдастся возможность.

– Хорошо, золотце. Я буду ждать.

Анна отключилась, и Зойл повесил трубку.