Тайная служба

— Мне не важно, какие у вас теперь полномочия и звания, — ткнул ректор в газету с колонками назначений, — на этой территории я волен посадить в карцер любого.

— Вы в своём праве, — подтвердил советник, — так же вы вправе лишить меня членства в Инженерном клубе и допуска на территорию университета.

— Рад, что не юлите, — присел в кресло ректор, слегка успокоившись, — ночь проведёте в карцере, на месяц лишаетесь членства в клубе, завтра в университетской газете будет опубликована позорная статья.

— Благодарю, ваше превосходительство, — поклонился стольник.

— Свободны, — бросил ректор.

Давешний преподаватель отвёл советника в карцер, хотя дорогу тот и сам знал, не то чтобы доводилось там пребывать, но навещал товарищей. Сдав Эрика седому старику — смотрителю карцера, преподаватель удалился, а тот уставился на Эрика с улыбкой.

— Триумфальное возвращение, молодой человек, — хихикнул он, — я заработал пять дукатов!

— А, уже здесь, — хихикнул появившись Летунов, — надо было огородами со мной бежать, вот твоя доля в ассигнациях, золотом не допереть.

— Чтоб вас крысы съели, — покачал головой советник, сгребая законный выигрыш, — зашёл называется отдохнуть и поужинать.

— Давайте выпьем, — вытащил недурственный коньяк смотритель, — ректор сейчас уедет и пойдёте домой.

— Наливай уже, — замахал руками Летунов, — такое событие, завтра весь университет будет гудеть, а то и столица.

— Этого только не хватало, — нахмурился Эрик, вторую ночь рискующий провести в заключении.

Они посидели, вспомнили былые времена, пока тот же хмурый преподаватель не пришёл и не сообщил, что ректор уехал, внезапно повеселев, он похвастался выигрышем, изругал ректора за то, что не смог быть на бое и поздравил Эрика со впечатляющей победой. Тот отмахнулся и отказался идти праздновать вместе с остальными на кампус, поспешив удалиться от столь беспокойного места. Быстрым шагом советник добрался к Стреловому мосту и решил перевести дух и перед сном выпить чашечку кофе.

— Добрый вечер, мессир, — сказал хозяин кофейни, — «сонный кофе»?

— Добрый вечер ас-сайид Мехмет, — поприветствовал Эрик, — да, пожалуй.

Ещё посидев и успокоившись, советник пошёл к себе и крепко уснул, как всегда бывает после фирменного «сонного» кофе, а наутро бодрый и свежий, он отправился во дворец.

— Второй раз за три дня попадаете на первую полосу, — хохотнул Нефёдов, ткнув в пачку газет, — проводите вторую ночь за решёткой и ещё вас взяли в плен арапы. Смотрите, катитесь по наклонной.

— В карцере я так и не посидел, — усмехнулся Эрик, — смотритель выпустил меня, как уехал ректор.

— Мне доложили, — улыбнулся граф, — надо же позубоскалить, давно у меня такого деятельного заместителя не было. Ваши подвиги в спасении императора идут сразу после статьи о покушении на самого императора и портрет одинакового размера, заметьте — на первой полосе!

— Они перепечатали дурацкую картинку из замшелой статьи о Дьенбьенфу, — фыркнул, взглянув на полосу «Имперского голоса» советник, — картинка вранье: как я мог с кирасирским палашом в форме крепостного артиллерийского майора прыгать за борт? Мы были в комбинезонах, с фельдфебельскими погонами, с револьверами и полусаблями.

— Ну, полно те, бу-бу-бу, художник так видит героя и волосики чёрные как смоль навыдумывал и прядка неуставная по ветру развевается и ботфорты какие нарисованы, — издевался Нефёдов, — им какая разница, эполеты-погоны, мундиры-комбезы, главное чтоб красиво было.

— Я бы того художника по голове мольбертом ударил, может в его творчестве наступит перелом, — ворчал Эрик.

— Кстати о переломах, — развернул граф «Вестник университета», — на первой полосе, в жутких чёрных красках описан ваш бой с Усманом, статья называется «Стены университета снова опозорены». Я Усмана видел на трёх боях и заработал сто дукатов, как вам удалось?!

— Может я как-то несолидно выгляжу, — пожал Эрик плечами, — но многие забывают, что я супертяжеловес и могу нокаутировать человека равного или большего веса.

— А сколько вы весите? — полюбопытствовал граф.

— Шесть с половиной пудов, если в ботинках, — ответил советник, — а может уже больше.

— Да, со стороны не скажешь, — присмотрелся Нефёдов, — ваша вина — слишком умненьким выглядите.

— Так мне чёлку подрастрепать, глаза в кучку сделать, изо рта слюнку подпустить? — спросил Эрик.

— Не, нам такие сотрудники не нужны, — преувеличенно серьёзно нахмурился граф, — кстати, Соболева старшего и Шепеля выпустили, я лично извинился, такого правда наслушался, брат у министра транспорта знает всякие интересные выражения, аж заслушался, официальные извинения он не взял, так что отданы в газеты.

— Понять его можно, — вздохнул советник.

— Однако готовьтесь опять завтра ко второй-третьей полосе, — сказал граф.

— А что, нам опять сегодня предстоит подвиг? — спросил Эрик.

— Скучнее — официальное награждение в тронном зале, — вздохнул граф, — это в полдень, в четырнадцать ноль-ноль в магистрате вручат ключи от города и пушку, вернее завтрашний полуденный выстрел.

— Там ничего нигде не взорвалось или враги какие озоруют? — понадеялся советник.