Тайная страсть Гойи

Пытался понять, способен ли человек, сидящий напротив него, на убийство. На мелкую подлость, вроде романа с чужой женой, вполне способен. Он и подлостью-то сие не сочтет, так, приключением. На измену, на подкуп, на ложь, клевету, пожалуй, тоже. Но убийство… Убийство – дело иное. Оно требует определенной смелости, а ее во Франсиско не ощущалась.

– Но вы все же написали те… картины. Две картины, – уточнил на всякий случай Альваро, хотя уж Франсиско должен был бы понять и без уточнений.

– Вы знаете? Многие знают, но не признаются в этом знании.

Сейчас его просто-таки распирало от гордости.

– Вы видели ее?

– Нет, – вынужден был признать Альваро.

– Конечно, столь далеко доверие Диего не распространяется. Лицемер, помешанный на приличиях…

– Значит, вы написали Каэтану?

– Она думала, что я пишу ее. – Франсиско поправил кружевные манжеты. – Она, как и все знатные особы, была весьма и весьма самолюбива и мысли не допускала, что у меня могут появиться другие…

– Натурщицы?

– Вы о чем? – нервозно поинтересовался Франсиско.

– Лукреция рассказала мне о ваших… отношениях.

– Еще одна ревнивая глупышка. Господи, прости мне мои прегрешения. – Это было сказано без тени раскаяния. – Когда я был неизвестен, беден, то дамы, подобные Каэтане и ее племяннице, предпочитали не замечать личности столь ничтожной… Когда же мне случилось обрести славу… Слава манит их. Они, осознавая собственную незначительность, скоротечность бытия, спешат к тем, кому судьбою суждено остаться в веках.

Он говорил медленно и при том выпячивал грудь, отчего горделивая поза его обрела некоторую комичность.

– Каэтана понимала, что время безжалостно к хрупкой ее красоте. Но понимание это старательно гнала. Она решила, что я должен запечатлеть ее юной, но забыла, что юность ее давным-давно осталась позади. Лукреция же ревновала тетку. За ними забавно было наблюдать. А что до нашей связи… Я долго закрывал глаза на отчаянные попытки Лукреции привлечь мое внимание. Но когда речь зашла о картине… Изначально я собирался написать именно Каэтану, как ей того желалось. Где бы еще я нашел натурщицу столь страстную и, если можно выразиться, бесстрашную? Даже проститутки не готовы полностью обнажиться перед клиентом…

И это сравнение ничуть его не покоробило.