Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2

Особое беспокойство у ДП вызывал глава Боевой организации партии эсеров Г. Гершуни. Под его руководством было осуществлено покушение на Д. С. Сипягина, убит уфимский губернатор Н. М. Богданович, готовились покушения на Победоносцева и Клейгельса. Секретный сотрудник Е. Азеф, находившийся в близких отношениях с Гершуни, сообщал о нем самые общие сведения. Медников ориентировал Спиридовича о том, что Гершуни якобы на Кавказе, но предполагал, что он в Киеве или где-то рядом. На Гершуни «вышел» Спиридович. После убийства уфимского губернатора Спиридович усилил наблюдение за конспиративной квартирой киевских эсеров. Это была лечебница на Бессарабском базаре. Сняв номер гостиницы окнами на лечебницу, филеры установили за ней круглосуточное наблюдение. Секретный сотрудник «Конек» (Розенберг) сообщил, что местным комитетом получена телеграмма. Он был испуган и чего-то не договаривал, но Спиридович предположил, что разговор касается Гершуни. Спиридович получил копию телеграммы: «Папа приезжает завтра, хочет повидать Федора. Дарнициенко»[171].

Спиридович предположил, что «Папа» – Гершуни, «Федор» – киевская связь, а «Дарнициенко» – станция Дарница. Вместе со старшим филером Зелениным Спиридович направил наряды по маршруту Киев-1, Киев-2, Дарница, Боярка. Остальные филеры усилили наблюдение за киевскими эсерами.

Д. С. Сипягин

Н. М. Богданович

Герш-Исаак Гершуни

Спиридович вспоминал, что «около шести часов вечера дежурившие на станции Киев-второй филеры встретили шедший в Киев пассажирский поезд. Когда поезд остановился, из вагона вышел хорошо одетый мужчина в фуражке инженера с портфелем в руках. Оглянувшись рассеянно, инженер пошел медленно вдоль поезда, посматривая на колеса и буфера вагонов. Вглядевшись в него, наши люди стояли не двигаясь. Поезд свистнул и ушел. Инженер остался. Как будто бы – „он“, думали филеры, но сходства с карточкой нет! Вдруг инженер остановился, нагнулся, стал поправлять шнурки на ботинках и вскинул глазами вкось на стоящих поодаль филеров. Этот маневр погубил его…» «Шляпа» был взят под наблюдение и на безлюдном участке арестован. За это задержание Спиридович был произведен в подполковники.

Сообщая Спиридовичу о ходе розысков в империи, Медников рекомендует ему: «дорогой, займись хорошенько „Искрой“, она даст пламя»[172].

При всех успехах филеров, они допускали оплошности, вызванные поспешностью в работе, перегруженностью, усталостью или небрежностью.

Это вызвало необходимость у ДП дать разъяснения по поводу соблюдения осмотрительности. Департамент рекомендовал начальникам розыскных учреждений заблаговременно давать указания о сопровождении наблюдаемых. К ним относились заведомо нелегальные, специально указанные ДП, подозреваемые в террористических актах и лица, установленные как революционеры.

При сопровождении наблюдаемого в другой город филеры сообщали шифрованной телеграммой начальнику местного охранного отделения число, номер поезда, вагон, класс, пункт следования их подопечного, установку личности, если такая имелась, кличку наблюдения и сопровождающих. Сказывались меры, которые следовало к нему применить: неотступное наблюдение, установка личности, задержание.

Агент иносказательным языком извещал свое начальство о продвижении наблюдаемого и обо всех изменениях его маршрута. О прибытии наблюдаемого лица в течение суток извещался соответствующий начальник охранного отделения и ДП. В целях обеспечения успеха не рекомендовалось вести наблюдение группой менее двух человек.

В период первой российской революции возрастает роль наблюдения на местах, и центральный филерский отряд становится громоздким и дорогим средством, чисто физически не успевающим вести наблюдение. Оперативные возможности отряда понижаются. Более целесообразным становится четкое взаимодействие территориальных органов, что ведет к закреплению такого принципа, как взаимодействие всех звеньев полиции и жандармерии.

Трудно согласиться с предположением З. И. Перегудовой о том, что «у директора Департамента не было желания руководить деятельностью Летучего отряда, обрабатывать его информацию»[173].

Отрядом управлял заведующий наружным наблюдением под руководством заведующего Особого отдела. Директор осуществлял общее руководство, а информацию обрабатывали его подчиненные. В записке от 28 марта 1906 г. говорилось, что содержание отряда стоит дорого, и он был прикомандирован к Петербургскому охранному отделению. Численность его сократилась с 60 до 15 человек, а содержание уменьшилось с 52 тыс. до 13,5 тыс. руб.[174]

Но уже в мае 1906 г. Э. И. Вуич предлагал восстановить Летучий отряд. С назначением директором ДП М. Трусевича на филеров петербургской охранки стали возлагать «наиболее ответственные поручения» вне Петербурга.

Сказывалась кадровая политика в подборе наблюдательного состава: низкий образовательный уровень, недостаточная профессиональная подготовка, часто отсутствие опытного руководители.