Тайная жизнь, или Дневник моей матери

Иден скоро исполнится два года. В ней столько энергии, что мне бывает трудновато за ней уследить. Правда, она очень любит книжки с картинками. Я как раз вспомнила о той старой книжке, которую папа читал нам с Кайлом, когда мы были маленькими. Порывшись в старом шкафу Кайла, я отыскала книжку в самом нижнем ящике, но, когда я попробовала задвинуть его назад, он застрял. Тогда я вынула ящик совсем и заглянула в шкаф. Там лежала белая коробка, которой я никогда не видела. Я открыла ее и чуть не вскрикнула от изумления. Мои волосы! Те, что мама отрезала мне за какой-то проступок. Как я теперь понимаю, Кайл сохранил их. Он перевязал пряди ленточкой и убрал в эту коробку. Вечером, уложив Иден в постель, я написала Кайлу длинное письмо. Я ни словом не упомянула о волосах, поскольку не желала смущать его. Мне просто хотелось ощутить себя чуточку ближе к нему.

Я стараюсь не предаваться мечтам о несбыточном, но иногда у меня это не получается. Раньше я писала истории, в которых изображала себя его любовницей. Они хранятся у меня в пещере, в самом недоступном месте. Я и теперь позволяю себе порой помечтать. Представляю, что Кайл живет в нашем доме, со мной и с Иден. Днем он работает бок о бок со мной, а ночью спит в моей постели. Но такие мечты делают реальность невыносимой. И я стараюсь быть просто матерью, писательницей и археологом. А еще сестрой.

* * *

Заправляя утром постель, в которой спала Кэсси, Иден заметила на столике белую коробку. Она сразу же поняла, что там, хотя и представляла ее несколько иначе. Должно быть, Кайл оставил ее тут накануне вечером, когда приходил пожелать Кэсси спокойной ночи.

Иден медленно подошла к столику и приподняла крышку. При виде этой сияющей копны волос у нее перехватило дыхание. Она-то думала, там будет несколько прядей, а коробка оказалась доверху заполнена белокурыми локонами.

– Взгляни, Кэсси, – сказала она, вынимая перевязанные лентой волосы.

Кэсси, пытавшаяся застегнуть сандалии, подняла голову.

– Что это такое? – спросила она.

– Волосы твоей бабушки. Их отрезали, когда ей было тринадцать.

– Бабушки с фотографии?

– Да, бабушки Райли.

Кэсси протянула руку и прикоснулась к волосам – осторожно, будто гладила котенка.

– Восхитительно, – сказала она и снова вернулась к сандалиям.

Иден убрала волосы в коробку, проверив перед этим, не ослабла ли лента. Но та была завязана целой серией двойных узлов – усердный труд четырнадцатилетнего паренька.

44

Иден стояла на кухне, наблюдая в окно за бесконечным потоком дождя, когда перед домом притормозила машина. Кайл и Лу предпочли провести этот вечер в городе, а потому оставалось надеяться, что визитер, заглянувший сюда без предупреждения, не относился к числу их старых друзей.

Иден распахнула дверь кухни и тут же узнала незваного гостя. Сэм Александер.

– Проходи, Сэм. – Прозвучало это так, будто она ожидала его. В каком-то смысле так оно и было. Теперь он имел полное право высказать ей все, что думает о ней.

– Это моя дочь Кэсси, – добавила Иден, когда та возникла в дверях гостиной.

Сэм протянул девочке руку, как будто она была взрослой, но Кэсси отступила на шаг и глянула на него с недоверием – этот взгляд она приберегала для всех незнакомцев.

– Кэсси, это Сэм, брат Бена.

– Не может быть, – возразила та. – Бен слишком старый, чтобы иметь брата.

Сэм улыбнулся, и Кэсси улыбнулась в ответ, довольная тем, что позабавила его своей репликой.

– Бен построил мне кукольный домик, – сказала она.

– Я знаю.

– Хочешь посмотреть? – спросила девочка.

– Чуть позже, Кэсси. – Сэм перевел взгляд на Иден. – Пока что я хочу поговорить с твоей мамой.

Иден отправила Кэсси в гостиную, а Сэм уселся за стол. От предложения выпить он отказался.

– Вы сердитесь на меня.

Он покачал головой:

– Я сердился на вас, когда Бен сообщил, что вы с ним расстались. Но когда я прочел в газете ваше заявление, то почувствовал нечто похожее на гнев. Или отвращение.

– Я понимаю, – сказала Иден. – Мне нечем гордиться.

– Тогда зачем вы сделали это?

– Обстоятельства. Мне трудно вам объяснить.

Сэм снял очки и сунул их в карман.

– Иден, вы пнули лежачего. Вы это понимаете?

– Сэм, я боюсь за него. У Бена есть валиум, который вы ему прописали. В прошлом он уже подумывал о самоубийстве.

– Если с ним что-то случится… – Сэм закрыл глаза и спрятал лицо в ладонях.

Наклонившись, она коснулась его руки:

– Сэм, с вами все в порядке?

Сэм медленно опустил руки. В глазах у него стояли слезы. Но уже в следующее мгновение его взгляд вновь обрел цепкость.

– Иден, я точно знаю, что Бен невиновен.

– Как вы можете утверждать это наверняка?

– Я психиатр и разбираюсь в человеческом поведении. Он ведь ни разу не притронулся к вашей девочке?

Иден кивнула.

– Вот видите. Будь он действительно виновен, он бы просто не смог удержаться. Это все равно что наркотик. Сила, которая заставляет человека поступать так, а не иначе.

– Но разве не бывает отдельных случаев? Он мог проделать это с Блисс, но…