Тайная жизнь морга. Откровения гробовщиков

Люди полагают, что, раз я гей, то по определению должен хорошо делать макияж. Это не так. Разумеется, я накладываю грим профессионально, потому что занимаюсь этим ежедневно. Но прежде чем вступить в ряды похоронщиков, я ни разу не делал ничего подобного. Некоторые геи – мы называем их фемами – красят лицо, но большинство обходятся без этого. По сути, если вы не знакомы со мной близко, то сомневаюсь, что вообще поймете, что я гомосексуал. И я никогда не гримировал живого человека, за исключением одного случая трехлетней давности.

Был День святого Патрика. Джейми, моя подруга, устраивала у себя пре-пати. Потом мы собирались отправиться в местное ирландское питейное заведение с символическим названием «Поминки по Макэнери». Намечалась вечеринка, которая была для них событием года. Хозяева паба использовали оригинальную идею: все, что ты и десять твоих друзей сможете съесть и выпить, вы получаете за сто долларов или что-то в этом роде. Я псевдоирландец, моя фамилия Фленнери. Мой прадед приплыл на корабле и все такое в этом роде, поэтому, по сути, это и мой праздник.

Днем я пришел к Джейми домой, смешал зеленое пиво и зеленый тропический сок, протер бутылки с Jameson и Bushmills, достал стаканы. Мы закончили все приготовления примерно к четырем, и нам ничего не оставалось, кроме как начать пить. К тому моменту, когда с работы вернулся бойфренд Джейми, мы уже, как сказал бы ирландец, наполовину промокли.

– Что? Вы двое разве не собирались устроить здесь вечеринку? – спросил он, увидев, что мы сидим на диване и хихикаем, как две школьницы.

– О черт, вылетело из головы. Мне же надо принять душ! – воскликнула Джейми.

Увлекшись болтовней и выпивкой, Джейми еще и не начинала собираться. Иногда, когда я крепко выпью, то включаю этакого «гомика». Так случилось и на этот раз.

– О, милая, – произнес я, глядя на часы, – у тебя еще полно времени. Народ придет самое раннее через пару часов. Давай еще по пиву, а потом ты пойдешь наверх и освежишься.

– Ладно, – ответила она, не особо сопротивляясь.

Я сходил за малым кегом «Гиннесса».

– Сэм, ты будешь?

– Конечно, буду, черт возьми, я мечтал об этом весь день! – откликнулся он.

Стоит ли говорить, что один «Гиннесс» превратился в три, и к тому моменту, когда начали прибывать гости, Джейми все еще не была готова. Я поставил диск Dropkick Murphys[22], и веселье началось. Спустя час вечеринка походила на ирландский гей-парад – так много там было разряженных «королев», хлеставших зеленое пиво и виски. Вот тогда-то я и обнаружил Джейми, делающей стойку на бочке[23]. Она дрыгала ногами, сигнализируя, что ее надо опустить, а все вокруг покатывались со смеху.

Когда Джейми оказалась на полу, я оттащил ее в сторонку.

– Милая, почему бы тебе не начать собираться? Через час нам надо выдвигаться в бар, а ты все еще в пижаме!

Джейми посмотрела на меня стеклянными глазами.

– Джон, как я рада тебя видеть! – воскликнула она, словно я только что пришел. – Знаешь, ты прав, – подруга ткнула меня пальцем и сощурилась. – Ты всегда прав. Мне нужно, – Джейми икнула, – в душ.

– Пойдем-ка, – я схватил ее за руку и повел наверх. Было очевидно, что Джейми не в состоянии проделать это самостоятельно, а Сэма я за несколько минут до этого обнаружил выблевывающим свои внутренности.

– Куда ты меня тащишь? – захныкала Джейми, словно маленькая девочка, когда я волок ее по лестнице, а потом вдруг захихикала: – Я думала, тебе не нравятся девушки.

– Дорогая, перестань. Ты же знаешь, что все это меня не интересует.

– А вдруг…

– Прекрати! Я веду тебя собираться.

Я затащил Джейми в ванную и включил душ. Проверив температуру воды, развернул девушку в нужном направлении и скомандовал:

– Раздевайся и залезай. Постою у двери, чтобы тебе никто не помешал.

После того как дверь захлопнулась, до меня донеслись смех и глухие удары. Прошло минут двадцать, прежде чем Джейми, завернутая в полотенце, пошатываясь, возникла на пороге ванной. Я затащил ее в комнату.

– Что ты наденешь?

– Мне все равно, – протянула она и рухнула на кровать.

«Вот почему я гей, – пробормотал я себе под нос. – Женщины!»

Достав пару черных сексуальных штанов и темно-зеленую рубашку, я обернулся к кровати и спросил:

– Как тебе это?

Джейми крепко спала.

Я легонько потряс ее. Очнувшись, она в недоумении спросила:

– В чем дело?

– Тебе надо собираться. В твоем доме вечеринка, а нам пора выходить, – объяснил я, давая ей в руки одежду. – Одевайся.

Джейми развернула полотенце и натянула одежду, которую я ей дал, не беспокоясь об отсутствии белья. Я притащил ее в ванную:

– Причешись, или что там, и пойдем.

Джейми, казалось, поняла меня и начала рыться в ящиках. Оказавшись внизу, я плеснул себе заслуженного пива и принялся болтать с симпатичным парнем. Однако вскоре к нам на заплетающихся ногах спустилась плачущая хозяйка дома.

– Что случилось? – спросил я. На смену пьяному веселью явно пришли пьяные слезы. Плохой знак.

По всему ее лицу была размазана косметика.

– Я не могу выйти! – рыдала она, показывая на себя. – Я не могу это сделать. – Видок у нее был как на картине бездарного абстракциониста.