Таинства Церкви

Требник дает нам еще один элемент регламентации таинства Покаяния. В Последовании о исповедании указывается: «Приводит духовный отец хотящаго исповедатися единаго, а не два или многия, пред икону Господа нашего Иисуса Христа». Далее следуют молитвы исповеди, затем — указание духовнику с какими подробными вопросами он должен обращаться к кающемуся. Вопросник это, между прочим, довольно краток, если сравнить его, к примеру, с древнерусскими вопросниками (см. их тексты в известной монографии А. И. Алмазова). Так или иначе, мы сталкиваемся с явным несоответствием между немалым по длине и подробным по содержанию каноническим чином исповеди, и тем, что составляет на сегодняшний день исповедь в бытовом смысле. Все собственно чинопоследование исповеди, вплоть до молитвы иерея о кающемся «Господи Боже Спасения рабов Твоих.», прочитываемое для всех, воспринимается — и уже в обиходе так и именуется — как «общая исповедь». Таким образом, акцент в исповеди смещается с таинства воссоединения грешника с Церковью к перечню/рассказу кающегося о своих грехах, когда следовало и это хранить, и того не оставлять. Отсюда богатая палитра индивидуальных подходов к исповеди. Так или иначе, очевидно необходима каноническая регламентация, которая упорядочит нынешнюю практику исповеди. При определении этой регламентации придется решить и вопрос об обязательной связи исповеди с Причащением.

Епитимии

Наконец, следует обратить внимание и на богатую епитимийную практику, которая представлена в наших церковно-правовых источниках — будь то Книга правил или многочисленные епитимийни сборники. Православная традиция, действительно, рассматривает епитимьи в ином — может быть, менее формально-юридическом — аспекте, чем западная традиция, видя в ней прежде всего врачевание. Поэтому она склонна сообразовываться в применении епитимий с «произволением» кающегося. Опираясь на этот «икономический» подход, мы в настоящее время в значительной степени утратили практику наложения епитимий. Такое положение вещей обуславливается вполне понятными причинами — «не отпугнуть» людей и без того далеких от Церкви и мало что знающих об исповеди, покаянии и церковной жизни в целом. Однако следует заметить, что церковное законодательство знает, как раз обратную причину возможного смягчения епитимий — когда кающийся осознал свое падением, пришел к покаянию. К примеру, согласно 8-му правилу свт. Григория Нисского: «Во всяком же роде преступления, прежде всего смотрети должно, каково расположение врачуемаго, и ко уврачеванию достаточным почитати не время (ибо какое исцеление может быть от времени?) но произволение того, который врачует себя покаянием». Сравним с правилами Анкир. 2 «Аще же которые из епископов усмотрят в таковых некий труд, или смирение кротости, и восхотят нечто боее дати, или отъяти: да будет сие в их власти» и 1 Всел. 12 «Которые со страхом, и слезами, и терпением, и благотворениями, обращение являют делом, а не по наружности: тех, по исполнении определеннаго времени слушания, прилично будет принимать в общение молитв. Даже позволительно епископу и человеколюбие некоторое о них устроить. А которые равнодушно понесли свое грехопадение, и вид вхождения в церковь возомнили для себя довольным ко обращению: те всецело да исполняют время покаяния». Фактически, мы стоим перед разрывом между тем, чем учащихся, к примеру, семинарий учат на лекциях по каноническому праву — и тем, как они будут действовать на практике. Нет никакой, если можно так выразиться, «епитимийной культуры», которая могла бы восполнить этот пробел, и это составляет существенную правовую и церковно-практическую проблему.

Итоги

На приведенных кратких примерах, касающихся вопросов о совершителе, о процедуре совершения, о последствиях таинства Покаяния, мы хотели показать, что сегодня мы сталкиваемся с коллизией между церковно-каноническими установлениями о таинстве Покаяния, и его фактическом осуществлении в современной практике. В связи с этим, на наш взгляд, следует выделить проблемы осмысления того, что есть таинство Покаяния — и в истории, и сегодня, — а также канонической регламентации таинства. Могут ли фактически недействующие канонические постановления о Покаяния быть возвращены в практику? В какой мере? Как в настоящих условиях придать таинству Покаяния канонический регламент?

Таинство Елеосвящения

(Тобольская духовная семинария, 21-23.06.2007)

ДИМИТРИЙ, архиепископ Тобольский и Тюменский.

Таинство Елеосвящения: Богословские аспекты

Таинство Святого Елея имеет твердое основание в Священном Писании. Важнейшее значение в этом смысле имеют слова св. ап. Иакова: «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак 5. 14-15).