Тайны

Регина плохо спала ночь и знала, что выглядит ужасно - лицо бледное, глаза опухли. Наверное, она никогда так плохо не выглядела. Обычно Регина не сравнивала себя с другими женщинами, но сегодня она почувствовала, что заметно уступает незнакомке.

Когда лифт остановился, Регина вежливо посторонилась. Она не представляла, что могло потребоваться этой даме на этаже Чарльза Манна. Когда та сняла перчатку, Регина обратила внимание, что обручального кольца у нее нет, значит, она едет не к мужу. Возможно, кто-либо из клерков ее поклонник. Следуя за ней, Регина нахмурилась, увидев, что незнакомка направилась в конец коридора. Там только один офис… Регина замедлила шаги.

Дама на мгновение задержалась у стола Гарольда, помощника Слейда. Он пока не заметил Регины, но при виде ослепительной красоты незнакомки покраснел. Даже на расстоянии Регина увидела, что Гарольд стал красным, как свекла.

Они о чем-то заговорили. Затем Гарольд встал и вошел в кабинет Слейда. Через секунду вернулся и провел даму в офис. Затем Гарольд закрыл дверь кабинета Слейда и занял свое место за столом.

Наконец Регина приблизилась к его столу.

- Добрый день, Гарольд. Он вздрогнул.

- Миссис Деланза! Я вас не заметил. Регина решила не тратить времени на околичности.

- Гарольд, кто эта женщина, которая только что вошла в кабинет моего мужа?

- Ее зовут Элизабет Синклер, мадам.

***

Регина неподвижно сидела за туалетным столиком. Ее отражение в зеркале было мертвенно-бледным. Рука сжимала гребень с перламутровой рукояткой. На кровати лежали платье и белье, приготовленные для приема у Чарльза Манна.

Она никак не могла сосредоточиться. Мысли роились. Когда-то она считала себя Элизабет Синклер. В течение недели или даже больше она жила под этим именем. Даже когда память вернулась к ней, она продолжила маскарад. Регина не могла не чувствовать вины за преднамеренное использование чужого имени.

Нет, они не похожи. Действительно, обе блондинки, обе красивы, стройны, обе привлекательны. Но тот, кто встретится с одной из них, никогда не перепутает с другой.

Рик признался, что знал правду с самого начала, и Регина давно простила его. Никто больше в Мирамаре не видел Элизабет кроме Джеймса, который мертв.

Но что она делает здесь?

Вопрос этот не давал ей покоя. Регина не могла не думать о том, что женщина приехала за тем, что должно было бы принадлежать ей с самого начала, - за Слейдом и Мирамаром.

Регина взглянула на себя в зеркало: на лице печаль, взгляд напряженный. Ее страх напрасен. Она - жена Слейда, и это никак нельзя изменить. Но вторжение Элизабет Синклер в их жизнь пришлось на худший момент. Регине и так уж досталось немало ударов судьбы, и вряд ли она сможет справиться с новым их потоком.

И тем не менее она справится.

Ее мысли были прерваны стуком в дверь. Постучав, Слейд тут же распахнул обе створки. Регина увидела его отражение в зеркале. Он помедлил на пороге, тоже глядя на нее в зеркало. Затем спросил:

- Прием сегодня?

- Да, - ее голос был удивительно спокоен. Скажет ли он ей о визите Элизабет Синклер?

Слейд вошел в комнату, закрыл за собой дверь. Подошел к шкафу, на дверце которого висел недавно отутюженный смокинг. Он начал раздеваться. Нервно свернул рубашку, обернулся к Регине.

- Ты собираешься мне что-нибудь сказать? Она посмотрела на него.

- О чем?

- О прошлой ночи.

- А что ты хочешь, чтобы я сказала?

- Не знаю. Что-нибудь. Большинство женщин устроили бы скандал, разрыдались бы или легли в кровать, натянув одеяло на голову, чтобы предаться печали.

- Я не принадлежу к большинству.

- Мне это известно. Она заколебалась.

- Ну, хорошо. Мне грустно, что тебя не было. Мне больно, и я разочарована. Он заморгал.

- Однако ты знаешь, как заставить меня испытывать нечто худшее.

- Ты должен чувствовать себя виноватым, Слейд. Если же ты хочешь извиниться, то я приму твои извинения.

- Знаешь что? - грубо сказал он. - Я очень сожалею. Черт возьми! Я сожалею обо всем.

Регина испугалась, что он говорит не столько о прошлой ночи, сколько об их браке. Она не нашлась, что ответить.

Он повернулся спиной к ней, начал снимать брюки резкими нервными движениями.

Отчаяние охватило Регину.

- Ты не собираешься ничего мне сказать?

- О чем? - он надел халат.

- Ты не собираешься рассказать мне о сегодняшней посетительнице? Он замер.

- Что?

- Об Элизабет Синклер.

Он двинулся к ней, глядя ей прямо в глаза через зеркало.

- Откуда ты знаешь, что она приходила сегодня?

- Я видела ее. Мы встретились в лифте. Я надеялась пообедать с тобой, но когда узнала, кто она, я… я расстроилась.

- И ты ушла…

- Да, - Регина встревожено посмотрела на него. - И что она хотела?

- Я не знаю.

- Зачем тогда она приходила? - голос Регины дрожал.

- Она пролепетала какие-то фальшивые слова соболезнования в связи со смертью Джеймса. Сплошная ложь! В этой женщине нет, и не было ни капли сочувствия, любви к моему брату, в его голосе явно слышался гнев.

- Ты уверен?

- Она сказала, что еще до смерти Джеймса они по взаимному согласию разорвали помолвку. Поэтому она не приехала в Темплетон, как было условлено.

- Но никто об этом не знал.