Тайны Чёрных Холмов

– Зачем? – Мобиус пошатнулся.

– Я хочу подарить тебе колдовскую книгу, в ней собраны ритуалы, заклинания и рецепты зелий Тридесятого Царства на все случаи жизни.

Услышав слова, о которых он так долго мечтал, Мобиус утратил самоконтроль на мгновение, но этого оказалось достаточно. Тело министра магии мигом обрело нормальный вес, и он камнем упал на пол с большой высоты. Мобиус приземлился как кошка – на четыре конечности, к тому же спружинил при посадке так, что почти не ударился. Но роскошный кудрявый парик слетел с головы, камзол распахнулся, он потерял тапок и вообще, угодил в крайне нелепое положение, чем был сильно смущён.

Красный точно варёный рак, Мобиус валялся на полу, пока Дора заливалась хриплым хохотом, зависая под потолком:

– Ну что теперь скажешь, профессор? Что надёжнее – магия или наука?

Затем бяка спикировала вниз и встала рядом со злыднем, потиравшим колено. В её руках из воздуха появилась толстая книга в изрядно потрёпанном кожаном переплёте.

– Вот, профессор, держи колдовскую книгу Тридесятого Царства, – бяка протянула книгу Мобиусу.

– Я не могу её принять, это слишком ценный подарок, – борясь с собой, проговорил министр.

– А это и не подарок, – сказала Дора, сверля его недобрыми глазами из-под белёсых ресниц. – Ты отработаешь каждый магический рецепт до последнего словечка.

– Но как? Что я могу сделать? – Мобиус развёл руками.

– Сваришь кое-какие зелья из этой книги. Те, что я прикажу. Кроме того, я погощу у тебя в Башне-На-Круче несколько дней – на Холмах мне негде переночевать. Невысокая цена за древнюю магию Тридесятого Царства, ты не находишь?

Мобиус задумался: владеть колдовской книгой ему хотелось больше всего на свете. «Может, и не будет большой беды, если я приготовлю снадобья? – уговаривал себя министр. В конце концов, я учёный, естествоиспытатель, и сам сэр Исаак Ньютон ни за что не упустил бы такого шанса».

– Мне надо подумать, – уклончиво ответил Мобиус, хотя душа его рвалась и кричала: «Да, да, да! Я согласен!»

– Думай быстрее, пока я не предложила книгу кому-нибудь другому, – проворчала Дора. – От желающих отбоя не будет. А утром я снова приду к тебе. Где тут комната для гостей?

Не дожидаясь ответа хозяина, Дора вышла в коридор. Она помахивала хвостом с видом победительницы, и Мобиус был уверен в том, что комнату для гостей она найдёт и без его помощи: в кромешной тьме эта старая бяка видела превосходно.

Мобиус натянул на лысую голову упавший парик, поправил камзол и уселся за письменный стол. Вопросы роились в голове как пчёлы, и он записал их в столбик на листе бумаги:

• Кто эта бяка?

• Каково её настоящее имя?

• Должен ли я сообщить Офталамусу о странном ночном визите?

• Принять ли колдовскую книгу на условиях Доры?

• Что она задумала?

Но вскоре министр магии заставил себя прекратить бессмысленные раздумья: каждый час, посвящённый не науке, он считал потерянным.

– Статья о левитации для младших школьников будет готова к восходу солнца, – твёрдо пообещал себе злыдень.

Он никогда не спал.

Глава 12. Бедовый отвар

Когда горизонт на западе окрасился в багряные тона, статья о левитации была закончена. Мобиус подошёл к окну, чтобы посмотреть, как восходит солнце – каждый день вот уже много лет подряд любовался он рассветом и не ведал зрелища прекраснее. Для наблюдения за природой он использовал как правило третий глаз – тот, что находился у него на макушке, как и у всех злыдней. Третьим глазом он мог рассматривать предметы не хуже, чем в подзорную трубу. Бякандия раскинулась в низине под горой как на ладони – Мобиус переводил взгляд с дома Лешего на норы и шалаши существ, видел он и Волшебное озеро, и загон Рохлей. Всё было как всегда, и лишь один объект вызывал его недоумение: несколько дней назад в Трутландии, на Поляне Весёлого Жоржика, появилось гигантское насекомое, похожее на живого муравья.

Мобиус отвёл от муравья глаз и постарался занять разум более насущной проблемой, а именно бякой, бесцеремонно вторгшейся ночью в его владения. Он подозревал, что имя Дороти Розалинда Гомес Агрипуло – вымышленное. Но с какой целью старая бяка пришла на Чёрные Холмы, это ему предстояло выяснить.

Мобиус вернулся за письменный стол, взял перо и лист бумаги и по памяти нарисовал портрет ночной гостьи. Получилось один в один. Напротив письменного стола половину поверхности стены занимал бякобук, незаметный в выключенном состоянии – поверхность экрана сливалась со стеной. Сейчас бякобук был включён, и стена будто проваливалась вглубь, открывая путь в другой, более яркий, волшебный мир. На экране плавно менялись пейзажи Бякандии и Чёрных Холмов, иногда в кадр попадали и существа – они улыбались и подавали знаки, что всё, мол, у них замечательно, они счастливы и полны сил.