В 1832 году поселок состоял из нескольких хижин, построенных по типу африканских. Да и все селение очень походило на крааль. Четверо Финнов жили в доме отдельно, а остальные — Кейн, Огл, Холстед и новый член колонии 19-летний Ричард Филипп Кинг — внутри ограды. Тревога за свою судьбу не покидала никого. Вскоре стали прибывать новые люди. Среди них был Эндрю Смит, который тщательно собирал все сведения о соседних землях. Смит был дальновидным и практичным человеком и догадывался, что любые подобные сведения могут пригодиться в дальнейшем. Дорог в Наталь тогда проложено не было — кроме тех следов, которые оставили фургоны Грина и Коуи в 1828 году и Бейна в 1829-м. За Умтатой далее на север перед путешественником лежали неведомые земли. Им Смит пророчил большое будущее. В 1832 году он опубликовал в «Грэхемстаун джорнэл» свои путевые зарисовки, где воспользовался уже упоминаемыми нами неопубликованными дневниками Финна и, конечно, собственными наблюдениями. Имелся у него и другой источник — дневники Фаруэлла, не увидевшие свет, по прилежно послужившие Смиту.
История у экспедиции Э. Смита была такая.
Еще в 1824 году к губернатору Капской колонии стали обращаться жители Южной Африки с просьбой разрешить им торговать с кафрами. Но власти все тянули и тянули с решением. В конце ноября 1830 года капитан Дункан Кэмпбэлл, гражданский уполномоченный округа Олбани, написал губернатору сэру Лоури Коулу, что Джон Кейн из Порт-Наталя вместе с Томасом Холстедом и семью зулусами прибыли в Грэхемстаун с подарками от Дингаана — четырьмя слоновыми бивнями и сообщением, что он, вождь, желает жить в мире с окрестными племенами, вступить в контакты с колонией и принять миссионера, который стал бы учить его народ.
Приблизительно в то же время Кэмпбэлл получил аналогичную информацию от торговцев Коллиза и Биддалфа, которые жили в Натале и с которыми Кэмпбелл был хорошо знаком. Сэр Лоури послал запрос в Лондон: он, конечно, не доверяет таким легковесным заявлениям, но все же запрашивает официальное разрешение послать в глубинные районы лицо, которому он доверяет — чтобы подтвердить, искренен ли Дингаан в своих пожеланиях. А заодно и выяснить природные ресурсы Наталя.
Разрешение вскоре было получено, и «лицо» — Эндрю Смит, которого Коули, несомненно, и имел в виду, был тщательно проинструктирован, прежде чем отправляться в «логово тирана». Повторяем: все инструкции были устными.
Мотивы, по которым губернатор выбрал именно Смита, легко понять: он познакомился с письмом, которое доктор Смит послал Коули в 1829 году. Там, в частности, были такие строки: «…территория, которая лежит между мысом Доброй Надежды и побережьем (Индийского океана. —
(С 1824 по 1828 год Смит много путешествовал по различным районам Южной Африки, написал даже в газете статью о происхождении бушменов, наблюдал птиц, а его коллекции из Намак-валенда до сих пор представляют интерес для специалистов. Он же был основателем одного из лучших южноафриканских музеев.)
Ответ на письмо не сохранился. Да и был ли он?..
Вернувшись из путешествия в Наталь, Смит, несомненно, докладывал о результатах своих наблюдений, ибо интерес к тем землям возрос настолько, что 190 купцов собрались в Кейптауне и подписали «Мемориал» с требованием правительству создать государственную службу в Порт-Натале с соответствующей военной охраной для торговли на местах. «Мемориал» содержит девять пунктов, в семи из них упоминается Смит. Кроме того, «податели сего» попросили Смита написать «историческое сопровождение» к «Мемориалу», что и было исполнено 6 июня 1834 года. Именно этот текст рассматривали всегда как официальный отчет о поездке, хотя это и не было так.
Д’Урбан, сменивший Коули, отослал «Мемориал» в Лондон, но ответа не последовало. А сведения об этом сохранялись лишь благодаря короткой биографии Э. Смита, выпущенной в 1876 году его племянником А. Мичи.
Записи, сделанные по время поездки из Порт-Наталя в крааль Дйнгаана с 28 марта по 14 сентября 1834 года (сюда вошли не только его собственные наблюдения, но и те, что он старательно записывал за Финном, когда они путешествовали вместе):