Тайны дворцовых переворотов

Почему обманывала?! Правду написала Екатерина Романовна, истинную правду. Она ведь не написала, что он вообще не ездил в Ропшу, хотя тоже никто не мешал ей сделать категорическое отрицание. Но Екатерина Малая предпочла отрицание двусмысленное: «не был послан». Разумеется, не был послан. Потому что сам вызвался организовать преступление. Впрочем, прежде чем ехать в Ропшу, Теплову требовалось нейтрализовать Лидерса, дабы опередить доктора минимум на час-два. И Григорий Николаевич нашел оригинальное решение проблемы…

В ноябре 1995 года историк О. А. Иванов обнародовал запись в старинной описи Медицинской канцелярии. Под датой 3 июля 1762 года стояло название дела «Требование об отсылке придворного лекаря Лидерса к статскому действительному советнику Теплову» на двух листах. Дело считалось давно уничтоженым. Правда, о содержании документа нетрудно догадаться: лист 1 – это подлинник или копия распоряжения Г. Н. Теплова о немедленной доставке к нему И. Лидерса; лист 2 – рапорт об исполнении предписания главы царской канцелярии^{227}. Публикация Иванова привела в недоумение историков. Шумахер, Гельбиг, Рульер единодушно подтверждают поездку Теплова в Ропшу. Только ссылка на архив – вещь серьезная, и она убедительно свидетельствует, что 3 июля Теплов находился в Петербурге и общался о чем-то с Лидерсом. Вывод однозначен: «Быть одновременно и в Ропше, и в Петербурге Теплов, конечно же, не мог»^{228}

.

Да, Екатерина II умела подбирать талантливых людей: Григорий Николаевич – истинный мастер придворной интриги, коли сумел обмануть не только матушку-государыню, но и всех аналитиков-историков, стремившихся проникнуть в тайну ропшинской драмы. Никакого противоречия между повествованием дипломатов и документом Медицинской канцелярии нет. Потому что потребовать привезти к себе Лидерса вовсе не значит встретиться с ним. Теплов хотел опередить доктора на пару часов. Потому и пригласил к себе. Пусть посидит в приемной будущего статс-секретаря императрицы часок-другой. А потом помощник вежливо извинится перед ним и отпустит восвояси.

Безусловно, Теплову придется объясниться с императрицей относительно длительного сидения Лидерса в его приемной в то время, когда Екатерина думает, что доктор спешит в Ропшу. И тут без хитрости никак не обойтись. Благо, Григорий Николаевич набил руку в подобных играх. 3 июля 1762 года он в который раз сумел отличиться, теперь благодаря отменному владению русским языком. Судите сами. Вот текст вышеупомянутого «требования», к счастью, прекрасно сохранившегося: «В Медицынскую канцелярию.

По имянному Ея Императорскаго Величества указу потребно мне ведать, придворной лекарь Лидерс откуды жалованье свое получает, посколку в год и сколко имеит заслуженого невыданного, и кто у него брат родной, котораго сыскать и немедленно ко мне прислать во дворец Ея Императорскаго Величества. Статской действительной советник Григорей Теплов»^{229}

.

Сомневаюсь, что кто-либо возьмется на пари спорить о том, с каким из братьев Лидерсов ловкий царедворец желал побеседовать – с Иоганном-Готфридом или Карлом-Маркусом. Медицинская канцелярия, понятно, пришлет того, о ком в первую очередь идет речь, то есть гоф-хирурга. А вот господин Теп лов, воспользовавшись искусно расположенной повелительной сентенцией, легко оправдается перед разгневанной императрицей, посетовав на недоразумение, случившееся по вине медиков. Ведь советник желал поговорить с лекарем Преображенского полка, а не с придворным доктором. Да, видно, в медицинском ведомстве невнимательно прочитали его записку.

В результате все прошло по плану. Лидерс до полудня протомился в передней Теплова, так и не встретившись с ним. Царицу потом успокоили, рассказав о причине досадной оплошности. Ну а Григорий Николаевич Теплов в компании лейб-медика Карла Федоровича Крузе, армейского поручика Александра Мартыновича Шванвича и, возможно, кого-то еще, существенно обогнав иных вояжеров, устремился в Ропшу.