Тайны ракетных катастроф. Плата за прорыв в космос

26 сентября 1983 года. Байконур. На стартовой позиции высится ракета-носитель с кораблем «Союз Т-10» (потом он войдет в историю как «Союз Т-10А», но это позже, когда многие факты нашей истории станут достоянием гласности и появится возможность хоть как-то систематизировать пилотируемые полеты). Ничто в тот день не предвещало беды. Предстартовая подготовка шла по графику, все бортовые системы носителя и корабля функционировали нормально, как и наземное оборудование.

Солнце клонилось к горизонту, когда космонавты прибыли на стартовую площадку. К ракете шли не торопясь, неуклюжие в своих скафандрах. И вот лифт доставил Титова и Стрекалова к люку корабля. Провожающие помогли им занять места в кабине, и космонавты приступили к обычным проверкам бортовых систем. Радиообмен экипажа с Центром управления шел спокойно: короткий вопрос – четкий ответ. Неумолимо приближалось время старта.

То, что произошло дальше, может показаться неправдоподобным, но именно так все и было. Чрезвычайная ситуация возникла за минуту (!) до старта. Неожиданно на теле ракеты появилось красно-желтое пламя. Клубы черного дыма стали окутывать высящуюся громаду. Она стала как бы проваливаться вниз.

Вот как об этом вспоминал впоследствии один из участников всех этих событий, командир корабля Владимир Титов:

«Идет отсчет последних секунд... Ждем легкого толчка и появления гула внизу. Он оповестит о выходе двигателей на режим. Секунда, другая... Ожидание затягивалось. Потом почувствовал,что ракету качнуло. Подумал: «Ветер рванул. Сейчас начнется наддув баков»... Прошла волна легкой вибрации. Не знаю почему, но это «дрожание» не понравилось. Снова подумал о ветре. Вибрация пошла на спад и через две-три секунды затихла. Взгляд на часы. Время! Но вот появилась вторая волна вибрации. Она быстро нарастала. Не успел сообразить, что происходит, как вдруг – сильный рывок... «Взрыв», – молнией пронзила мысль. Но испугаться не успел: «Если бы взрыв, то»... И тут же другая: «Опять идем не туда». А потом уже как-то спокойно: «Да, не туда»...

Те, кто наблюдал в этот момент за стартом, увидели, как сработала система аварийного спасения и кабина с космонавтами унеслась ввысь и в сторону. Надо сказать, что сама по себе аварийная система не срабатывает. Для того чтобы это произошло, два человека должны одновременно нажать кнопки на пульте управления. Этими двумя в тот день оказались генерал Шумилин и заместитель Генерального конструктора ЦСКБ «Фотон» Солдатенков. Именно они, не растерявшись и мгновенно оценив ситуацию, спасли жизнь космонавтам.

А ракета буквально в следующее мгновение после отстрела кабины взорвалась, залив стартовый стол и степь вокруг морем огня. Все спасательные службы космодрома ринулись в сторону 1-й площадки, чтобы тут же приступить к тушению и, если бы в этом возникла необходимость, к спасению пострадавших. Но таковых, к счастью, не оказалось.

Тем временем над отстрелянной кабиной раскрылся купол парашюта и понес космонавтов вниз, к земле. В иллюминатор они видели впечатляющую картину ночного пожара.

И вновь слово Владимиру Титову:

«Меня часто спрашивают: было ли страшно? Не знаю, что ответить. О страхе не думал. Это – честно! Поверьте, мы никогда не ждем каких-то экстремальных ситуаций, серьезных отказов, неполадок, аварий. На тренировках проигрываем множество если не аварийных, то опасных вариантов. Проигрываем, чтобы осознанно, грамотно и спокойно действовать в подобных случаях».

Итак, для Владимира Титова и вторая попытка попасть на борт «Салюта-7» оказалась неудачной. Стали поговаривать даже о «синдроме Титова». И меньшие неудачи могут сломить человека, а что говорить о взрыве корабля.

Но отдадим должное космонавтам – они продолжили подготовку к новым стартам. Владимир Титов еще трижды стартовал в космос. В течение года проработал на борту орбитальной станции «Мир», дважды стартовал на борту американских шаттлов и до сего дня остается в строю действующих космонавтов.