Тайны русской империи

Очерки о лагерной жизни Ивана Солоневича, одного из первых, кто бежал из ленинско-сталинского концлагеря, труд безусловно эпохальный в русской политической литературе; он неоднократно переиздавался в эмиграции на русском и еще нескольких десятках языков. «Россия в концлагере» стала целой эпохой в свидетельствовании о советском периоде истории (20—30-е годы). Иван Солоневич, как писатель, гораздо интересней многих, кто писал о СССР в эмиграции, — интереснее тем, что он обладал и огромным советским опытом и одновременно с ним знал и другую, дореволюционную Россию. Он мог сравнивать, как свидетель и того, и другого мира.

Иван Солоневич — внимательный наблюдатель, писатель-фотограф, копиист, смогший снять с коммунистической натуры слепок, не искажая всего разнообразия сложнейшей социальной жизни советской страны.

Попав в среду русской эмиграции, он не мог никак понять и заведомо предполагать, что ему могут не поверить и обвинить в чрезмерном сгущении красок: «Я считал, — пишет он, — и считаю, что ненависть к строю, который отправляет в могилу миллионы людей моей родины, — это не только мое право, но и мой долг» ^{328}.

Есть ли действительно у Солоневича какая-то особая ненависть к коммунистам? По отношению к людям это никак не заметно, но к идее коммунизма отношение у него крайне отрицательное.

На чем же оно основано? Да прежде всего на опыте, на опыте семнадцати лет жизни в советской стране, на опыте многочисленных арестов, на опыте разрухи, голода, физического и морального террора. «Жизни нет», — говорит один из его героев книги «Россия в концлагере», и это выражает сущность состояния и самого Ивана Солоневича.

Его героическая и энергическая фигура никак не вписывалась в кладбищенскую тишину советской нормы. Конечно, он не мог терпеть коммунизм, так как был человеком трезвым, образованным и опытным.

Стали ли коммунисты другими в 90-е годы.Вопрос, на который очень важно сегодня ответить для общества в целом, это вопрос, изменились ли коммунисты 90-х, осознали ли они в глубине своего политического сознания, что история советской коммунистической партии — это история геноцида русской нации? Эволюционировали ли они в сторону национального движения или нет, и возможна ли такая метаморфоза в реальности?

Сегодня явственно наблюдается в русском обществе не сочувствие коммунистам и даже не поддержка, а некое сглаживание, забывание, непоминание за коммунистами зла, некая податливость на их «патриотическую» риторику, на их шумную антиельцинскую деятельность.

И либералы, и коммунисты довели страну до полной территориальной, экономической и физической истощенности. Эта ситуация не должна быть упущена, это настроение массы должно быть переформулировано в стройные мировоззренческие установки, в восприятие демократии в любых ее формах как зла для Отечества, как его подтачивание и разрушение. Сейчас очень важно выработать в нации иммунитет к демократии как к болезни, как к национальной опасности.

Почему же многие считают возможным поддерживать и сегодня коммунистов, не имея по сути дела коммунистических убеждений?

Одни говорят, что выбирая между либералами и коммунистами, они выбирают «меньшее зло», то есть сегодняшних коммунистов (не стоящих у власти). Это бездейственное и безвластное «меньшее зло» кажется каким-то безвредным, но кто поручится, что когда оно станет и действенным, и властным, оно не пойдет по следам своих учителей (непогрешимых для них и сегодня) — Ленина, Троцкого, Дзержинского, Сталина, Кагановича, Берии, Хрущева и т.д.

Скорее, можно поручиться со всей исторической основательностью, что, став снова у власти, современные коммунисты не смогут быть другими. Никакой ревизии своей партийной идеологии и восприятия партийной истории они не сделали, вплоть до того, что даже не поменяли у своей коммунистической партии название на менее исторически одиозное.

Не так давно, когда коммунисты собирались восстановить памятник Дзержинскому, нам вновь рассказали одну из самых гнусных политических баек о ликвидированной коммунистами детской беспризорности. Иван Солоневич рассказывает нам, в какой цинготной дыре концлагерей ББК, в приполярных трясинах этих беспризорников ликвидировали коммунисты, спрятав созданную ими же проблему от глаз страны и всего мира.

Это недавнее требование восстановления памятника Дзержинскому на Лубянской площади воочию дало почувствовать, какова будет коммунистическая реставрация и что «ценное» собираются восстанавливать в первую очередь в коммунистически-возрожденной России.

Что нам будет порукой в том, что это чаемое «меньшее зло» не станет вновь красной чумой для нашего Отечества? Никто не даст такой гарантии.

Взгляды современных коммунистов.Можно ли полагаться в политике лишь на сказанные кем-то и когда-то слова, с которыми можно согласиться и национально мыслящему русскому человеку! Этого одного недостаточно, это крайне зыбкая почва для уверенности.