Тайны советской империи

В конце ноября Сергей Киров в последний раз в жизни едет в Москву. 25 ноября в столице проходит Пленум ЦК, посвященный вопросу частичной отмены продуктовых карточек. 28-го числа пленум заканчивается, но Киров на пару дней остается в Москве. В Ленинград он приезжает 1 декабря. Выйдя из вагона, он едет домой на Каменноостровский проспект – проведать жену и подготовиться к докладу. На 18.00 в Таврическом дворце было запланировано собрание партийного и хозяйственного актива города, на котором должны были обсуждаться итоги только что прошедшего Пленума ЦК.

В четыре часа дня Киров вышел из подъезда дома. Он часто любил пройтись пешком, сделал он так и в этот раз. Три охранника находились рядом, один шел впереди, двое – примерно в десяти шагах позади. Затем Киров приказал подать находившуюся рядом машину. Кортеж из двух машин (охранники сели в свой автомобиль) направился по Литейному проспекту к Таврическому дворцу. Но возле дворца Киров неожиданно говорит шоферу, чтобы тот не останавливался и ехал дальше – в Смольный, где находился рабочий кабинет Сергея Мироновича.

Автомобиль остановился во дворе, у служебного (его еще называли «личным») входа. Здесь, согласно правилам, охрану члена политбюро взяли на себя дежурившие в Смольном охранники Аузен, Бальковский и Борисов. Дойдя до третьего этажа, Аузен и Бальковский остались на лестничной площадке. За Кировым по так называемому большому коридору пошел только Борисов. Находившийся возле кабинета Сергея Мироновича охранник Дурейко был по телефону предупрежден о приближении «объекта» и должен был выйти ему навстречу. Однако он почему-то задержался в приемной.

В коридорах Смольного было довольно многолюдно. На первом этаже Киров встретил первого секретаря Хибиногорского горкома ВКП(б) П. П. Семячкина. Разговаривая с Кировым, тот поднялся вместе с ним на третий этаж. Затем Сергей Миронович несколько минут поговорил с заместителем заведующего советско-торговым отделом Ленинградского обкома ВКП(б) Н. Г. Федотовым.

Киров не торопился, он почти дошел до поворота в малый коридор, в котором по левой стороне находились его кабинет и кабинет второго секретаря обкома Чудова с общей приемной, а также архив, по правую – помещения секретной части и специальной столовой № 4, предназначенной только для высокого начальства. Впереди Сергея Мироновича шла с бумагами курьер Смольного М. Ф. Федорова, на углу большого и малого коридоров нервно расхаживал директор ленинградского цирка М. Е. Цукерман, который ждал, когда закончится совещание у Чудова. В конце малого коридора работал с проводкой электромонтер Платоч, в коридоре также находились инструктор горкома Лионикин и кладовщик Васильев.

В этот момент из туалета, который находился рядом с поворотом в малый коридор, вышел человек с портфелем в руках. Он увидел Кирова, пропустил его и пошел за ним. Когда Сергей Миронович уже подходил к двери приемной, человек нагнал его, достал из портфеля пистолет и выстрелил ему в затылок.

«Налево от дверей приемной Чудова в коридоре ничком лежит Киров (голова его повернута направо), фуражка, козырек которой упирался в пол, чуть приподнята и отошла от затылка. Киров недвижим… Направо от этой двери, примерно в 10–15 сантиметрах, лежит какой-то человек на спине, ногами вперед, руки его раскинуты, в правой находится револьвер», – так один из свидетелей М. В. Росляков описывал то, что происходило в коридоре Смольного через несколько мгновений после выстрелов.

Первым к истекающему кровью Кирову бросился электромонтер Платоч. Вскоре к раненому подбежали другие находившиеся в коридоре люди – Цукерман, Васильев, охранник Борисов. Из кабинетов выбегали сотрудники Смольного, кто-то бросился к телефону вызывать «скорую».

Кирова в бессознательном состоянии перенесли в кабинет Чудова, где оказали первую помощь. Вскоре из медицинского пункта Смольного прибыли врачи. Киров не дышал, пульс не прощупывался. Доктора принимали все необходимые меры – впрыскивали адреналин, эфир, камфару и кофеин, делали искусственное дыхание. Но вернуть Кирова к жизни не удалось, и через несколько минут врачи констатировали его смерть.

Когда Киров умирал в кабинете своего заместителя, его охранники обыскали лежавшего без чувств убийцу. Из его портфеля извлекли записную книжку, дневник, предсмертную записку, обращение, озаглавленное «Мой ответ перед партией и народом», а из кармана достали партбилет, в котором значилось: «Николаев Леонид Васильевич. Год вступления в партию – 1924-й»…

* * *