Тайны угрюмых сопок

Вснил Сестьян и как зали они с ПашВасьи Стёппрорявших их петУзли двое хлюзд об их затии, рели «лёгхлеб» залучить, сато лень быдовать звешек.

Оченой раз шали по свослепетпрорить, а проряли чекаждва, иной раз три дня. И затили, что послед в след имеся и друслеИ караз таслулось, но знания не привали. С чебы это, кто прорался? Тут смекли, а не сниет ли кто дочу в те дни, кообды не деют? Иной раз зачали, петне так стокак нараживали, предлагая, что зайповожили, а в петне поли, так и дули: лине так наили, ликто дочу снял. Рели продить, кто ж это мог быть. Взлые вряд ли, исчено, явиз панов сельНо кто?

Не додаясь втого дня и не оставна треполись на слеющий день глячто да как. Чабыпополуденные, шали и осматвались и тут затили впеди две мальшеские фиры. Прорались меж де

вьев, и нако увлено, что не озились, погаясь быть незаченными. Разпистые ели и соссо снежми шапми скрыли надателей от неизных им подков. Одко, чускрытпризившись, раздели. Это быВасьНитин и СтёпЛап

— Вот те на, так вот кто напетшерпротал Сев

— Ух подсейкуки-то я свои пошу, откак на чузася, — зло пропел Паш

— Поди, дапорим, чедальбу

— А чеждать, как пить дать назайтассораются.

— Сниначвот и наем, — осталивал пыл друСестьян.

Крачись предуя Нитина и Лапва, два торища надали, как Васьи Стёппрорили первую петв ней ниго не окалось, они попо пукам даи в слеющей петокася тро

Двое вошек ослали пролочную заку и выли бека, при этом торствовали, заповили пет

врокак зали слетольчто свершейся краИ тут к их неожиности как снег в летдень на гову свались Сушс Перковым. Вненое поление хоев лошек и их воственный напотаться с жуками ошемили их.

Убебыбесленно, нануть бегцов не соляло труи это помали Васьс Петьа пому и прили участь тавой, кадля них окалась. В этот моони быговы верне тольтольчто сняго зайно и всех, что выщили из педо этонескольдней под

Зло пеполняло Севи Паши они лули мальшек, ставдля них уже недруми. Танагсти от своодгодок-сеони не ожили, в Олёкске счилось брать не своё — это недостимо, непозлительно, больгрех. А тут уже кадень наохотки до чуго, и кто окато — поянные спорки, подживавшие сев недобсовестных мапуляциях сресельрени.

Потые в этот день вер

лись в полок Лапи Нитин, не затить их жалпотый вид, к тоже с кроподтёками на линельбыСекто встререна пусправали: в чём деОни же не отчали, спели скрытьс глаз и в то же вреосовали, доние не прожие, спростроа праврасзать не хвадуприся терназание молч

Кто знал, что судьвновь и не раз свеСестьяна и Сушва со своми недруми при бодуробятельствах, коуже ставзросми людь

Сестьян снов мысверся к найному зоту: «Завчто я горю, казавуже дако за ползнаседня пройречдальдошуропроем, Трубков опрелит дальшее вреПоразка, усталение граоформние, как вызался КонПетвич, нужбупройсрок, а там осень на

нется, а за ней и зиЗнаповсё в зашье ляа с весЛадченочь котать, глав тепяутро вера муднее, как слогосда, так и стася…»

Глава 14

Утвылось безлачным, еле ощумый верок ласдону Хохо, небессвело своми перми луми снала раздило верны созанало хваих склодестрируя во всей кратаную растельность — девья и куники, необычтаственным випролись скальотжения, что лели простана лестореч

— Крата-то каэто ж надо чеприда-мака исница домалась, вряд ли Сикоустув свовечии! — стосоцал и восщался Трубков.

— Вы б, КонПетвич, повали на реЛене ниОлёкска, дух затывает от дивсти, — провил Сестьян.